– В них зеркала нет, а я без него не могу. Мне нужно на себя смотреть. Тут ведь было, кажется? – Эрни указал на четвертую палату.

Шарух молча качнул головой.

Вскоре из палаты донесся радостный возглас:

– Вот оно! То, что надо!

Эрни отсутствовал не меньше десяти минут. К этому времени Шарух успел закончить со всеми записями в карте пациента и в ожидании его возвращения играл ручкой, пропуская ее между пальцев.

Наконец, полиэтиленовая штора, скрывающая вход в четвертую палату, зашевелилась и Эрни вышел. Шарух не спускал с него изучающих глаз.

– Все в порядке?

– Да, отлично!

Эрни поставил на стол стаканчик, наполненный на четверть белым веществом и кладя рядом журнал, весело добавил:

– Журнал- супер! Особенно говорящие голограммные красотки. Кстати, тут есть статья интересная про извращенцев – тебе надо ее обязательно почитать.

Эрни сел за стол с невозмутимым видом посмотрев на приятеля. Шарух выглядел задумчивым. Выслушав друга, он взял стаканчик, поднял его на уровень глаз, и принялся рассматривать сквозь матовые стенки его содержимое. Потом открыл крышку и поднес к носу.

– Фу-у… Шарух, что ты делаешь? – презрительно скривился Эрни, отводя взгляд.

Шарух сунул в стаканчик два пальца: указательный и средний и почерпнув содержимое, поднял его над стаканом внимательно рассматривая.

– Судя по запаху ментола, Эрни здесь… большой ноль. Из чего сделал?

– Гель, тальк и какая-то жидкость из третьей палаты, – скрывая улыбку проговорил Эрни. – А ты думал я с радостью буду выполнять все твои прихоти? У меня между прочем тоже принципы имеются!

– А я, вообще-то, надеялся на чудо. Но чуда не произошло…

Вздохнув, Шарух взял со стола салфетку и вытер пальцы. Затем бросил ее, а также стаканчик с крышкой в мусорное ведро, находившееся под столом. А журнал вернул в шкафчик.

Эрни заметил, что Шарух не слишком-то огорчился его поступком.

– Хотел бы я знать, как Аманти и Бохрад отреагировали бы на такую процедуру, – произнес Эрни насмешливо.

– С Аманти все просто: он сначала, как и ты смотрел бы на меня во все глаза, пребывая в шоке, а потом преодолев неловкость и стыд сделал все, что требуется.

– Уверен?

– У него жизненный принцип такой «Надо – значит надо!»

– И ты бы подверг его такому унижению?

– Не рискнул бы. С ним потом хлопот не оберешься, начал бы избегать меня, обижаться.

– А Бохрад как бы себя повел?

– Я с ним о такой просьбе даже не заикался бы.

Приятели засмеялись, позволив в волю порезвиться своему воображению.

– Надеюсь, ты закончил издеваться надо мной, и я свободен? – спросил Эрни. – Доставай второй ключ и выпускай меня.

В ответ Шарух снова начал смеяться.

– Ну, правда, Шарух, мне не смешно.

– Ключ единственный и он в раковине.

– И чего ты от меня ждешь? – Эрни начала сердиться.

– Хочу увидеть отчаяние в твоих глазах, панику, услышать истерические угрозы… – Шарух явно насмехался над ним.

– Все шутишь… Если бы ты все это хотел увидеть, то не находился бы здесь.

– Но ключ действительно один и он в раковине, – повторил свои слова Шарух. Встав он направился к ней. – Идем, убедишься.

Эрни нехотя последовал за ним.

– Я и так верю и что?

– Расслабься, Эрни, это трюк, – Шарух посмеиваясь, присел под раковиной, вывернул слив и вынул оттуда ключ. – Не смотри так презрительно. Этой раковиной я не пользуюсь – она муляж. И вода не течет, можешь проверить.

– И зачем ты все это провернул?

– Хотел загнать тебя в ловушку и вынудить смириться с участью. Ты отлично справился со своей ролью!

– Так я не понял, обследование было настоящее или ты просто развлекался?

– Как раз развлечь я планировал тебя, а обследование было самое, что ни есть, настоящее. Как тебе развлечение?

Шарух подошел к двери и начал открывать замок.

– Развлечение так себе. Вот если бы ты связал меня и засунул в барокамеру, я испытал бы больше волнительных эмоций.

– Их уже не выпускают, а старые экземпляры небезопасны. Со связыванием мы можем повторить как-нибудь, – Шарух улыбнулся и открыл перед другом дверь. Сам он задержался чтобы снять медицинский халат.