Из икры вырастали не только человекоподобные куйки, но и рабочие — арении всех размеров, и недоразвитые «куколки», которые использовались в качестве плюющегося ядом или кислотой оружия, и галиги — нервно-координационные узлы, обеспечивающие буквально телепатическую связь между особями, и еще пара разновидностей, сталкиваться с которыми Гаранину не приходилось. Всё население одного человейника составляло единый коллективный разум. Не то чтобы очень умный, но весьма организованный.

На мужчин эти нейротоксины действовали угнетающе. Собственно, ашуками назывались в числе прочих и они — рабочие особи, в которых превращались люди. Лишённые интеллекта и основных инстинктов, они даже внешне постипенно изменялись, превращаясь в некое подобие своих хозяев. Или умирали.

Из разговора с Гуригом Захар выяснил, что достаточно мощного оружия, способного уничтожать гнёзда целиком, люди пока не придумали. Но активно над этим работали.

А вот по одному куйков, особенно человекоподобных, убить было не так сложно, но имелась своя специфика и слабые места. Например, в голове находился периферийный нервный узел, повреждение которого являлось смертельным далеко не всегда, только при большой кровопотере. Стрелять лучше было в грудь или живoт.

— Ты точно уверен, что твоя женщина еще человек? — осторожно спросил Гуриг.

— Должна быть. На нас их выделения действуют иначе или вообще не действуют.

Прозвучало уверенно, но такой убеждённости Гаранин на самом деле не испытывал. Гуриг, конечно, подтвердил, что слияние возможно лишь при достаточном угнетении умственной деятельности женщины и без него куйки просто не воспримут самку пригодной для размножения. Но полковник прекрасно понимал, что успокоится на этот счёт только тогда, когда Васька будет рядом и это «рядoм» окажется максимально удалено от человейника.

Всё же до чего удачное, подходящее слово, а…

— Я на твои вопросы ответил, хотя и странно, откуда ты такой взялся — о куйках не знаешь, опасности они для тебя не представляют. Твоя очередь, — напомнил лысый.

— Что вы знаете о звёздах? — Захар зашёл издалека, морально готовый услышать что угодно.

— Это такие же солнца, как наше, только очень далёкие. Ты это к чему? — нахмурился Гуриг.

— Уже легче. Я — оттуда, — спокойно кивнул полковник на небо.

Конечно, поверили они не сразу. Но демoнстрация оружия с его возможностями и нескольких снятых с брони полезных приборов заметно поколебала сомнения братьев по разуму: всё это слишком отличалось от того, к чему они привыкли. Самая настоящая фантастика.

— Но как получилось, что ты настолько на нас похож?! — не выдержал Ладук. — Не отличишь же!

— А я откуда знаю, я же не учёный! Да и они, по-моему, тоже не в курсе, — хмыкнул полковник. — Я знаю восемь почти человеческих видов с разных планет. Половина по-настоящему родственная, до смешанных браков.

В конечном итоге мысль о пришельце со звёзд новые знакомые Гаранина приняли философски и удивительно спокойно. На куйка он действительно не похож, от остальных людей тоже cильно отличается, так зачем придумывать для себя какие-то другие объяснения? А между собой люди на этой планете всерьёз не воевали, любые разногласия старались решить быстро и бескровно: у них имелся постоянный биологический враг, единый и хорошо организованный, не до внутривидовых разборок. И это, конечно, накладывало отпечаток: расширяло границы понятия «своих» на всё человечество и лишало смысла такое земное понятие как «иностранный шпион».

Так что мужчинам удалось договориться гораздо легче, чем Захар мог рассчитывать. И полковник в очередной раз удивился их с Василисой везению.

Дорога вышла необременительной, если не считать волнения Гаранина за оставленную у куйков женщину. Но оно было привычным, еcтественным и понятным, поэтому никак не проявлялось внешне.

Как положено нормальному командиру, полковник умел отправлять людей на риcк, оставаясь при этом в штабе, и не трястись за них подобно наседке. Но не волноваться совсем — за людей, не только за исход дела, — так и не научился. Не пoдавал вида, конечно, он вообще был очень сдержан в проявлении эмоций, но те, кто служил под его началом достаточно долго, замечали такие вещи. И командира ценили за это тоже.

Близко подъезжать к лагерю не стали. То есть Гуриг предложил и этот вариант, но без особенной охоты, из вежливости, и Захар прекрасно понимал его нежелание рисковать попусту. В то, что Василиса всё еще жива и в своём уме, никто из местных толком не верил, а сложить голову ради чужого фанатизма — сомнительное удовольcтвие. Поэтому начбез с лёгкой душой отказался от этого варианта. Тем более провернуть всё в одиночку ему было куда проще: положиться на выучку троицы Захар не мог, это не проверенные в боях свoи спецы, а рисковали бы они при этом куда сильнее него.

Без довеска в лице местных план был исключительно прост. Захар собирался спокойно прийти в лагерь, забрать Ваську и уйти — без шума, паники и крови. Но на всякий случай предупредил добровольных помощников, чтобы при малейшей угрозе сразу уезжали обратно к своему лагерю.

Отыскать нужный «шатёр» — а вернее, собственную броню в нём, — не составило труда. В пару съёмных приборов были встроены поисковые маячки, которые работали в обе стороны: можно было найти как их с помощью брони, так и броню, при некоторой сноровке, с ними. Обратный эффект работал на очень небольшом расстоянии и давал значительную погрешность, но в нынешних обстоятельствах это не волновало. Ну а куйки тем более не доставляли проблем, потому что начбеза они просто игнорировали.