— Каталина, беги!

Бенедикт улыбнулся. Это выглядело немного ненормально.

— В отличие от нашего друга, я искренне рад, что ты здесь.

Он пытался заставить меня подойти к нему. Магия моего тела могла бы привести круг в действие, даже если бы я была без сознания. Если бы ему удалось вырубить меня, он мог бы бросить меня в круг под своими ногами и уйти, а Алессандро остался бы в ловушке. Он, должно быть, попытался сделать это с магом телепортации, но она умерла прежде, чем он смог добраться до нее.

Я должна была позволить Бенедикту думать, что он побеждает. Если он решит, что я сохранила свою волю, то убьет меня.

— Иди сюда, — приказал Бенедикт.

— Уходи отсюда, — крикнул Алессандро. — Его магия действует только в пределах прямой видимости.

Темное облако вырвалось из груди Бенедикта. Я взмахнула крыльями, защищая свой разум. Призрачные змеи нанесли удар. Клыки впились в мои перья, разрывая раны в моей защите. Я позволила им проскользнуть внутрь. Паника взорвалась в моем сознании, образовав зияющую, бездонную дыру, наполненную тьмой и страхом. Я рухнула в нее, свернувшись в клубок, чтобы не развалиться.

Пустота растаяла. Я моргнула и открыла глаза. Граница круга сияла всего в нескольких дюймах. Я рухнула на пол в виде эмбрионального зародыша.

— Боже милостивый, — выдавил Бенедикт.

Он затрясся в круге, его лицо расслабилось от эйфории.

— На вкус ты ни на что не похожа, — прошептал он. — Иди сюда.

Я оперлась на руки, начертила мелом крошечную линию от границы круга и с трудом поднялась на ноги. Но он этого не заметил. Он был слишком сосредоточен на том, чтобы нанести еще один удар.

— Нет. — Я развернулась.

Змеи ударили снова. Боль пронзила меня насквозь. Прежде чем он потащил меня вниз, я выпустила свой волшебный ветер и обволокла их. Они отнесли его обратно к Бенедикту, неся мою силу в своих призрачных устах.

Темнота рассеялась. Бенедикт застонал.

— Это больно… — пробормотала я. У меня перехватило дыхание. Мой разум горел, корчась от сотен игл, вонзающихся в него. Я провела еще одну черту.

— Иди сюда. Иди ко мне, и тебе больше не будет больно. — Его голос был почти нежным.

В круге раздавались крики Алессандро.

Мне нужна была еще одна линия. У меня почти получилось. Я повернулась, пытаясь отползти подальше.

Змеиная туча поглотила меня. На этот раз я не могла убежать во тьму. Они обвились вокруг меня, кусаясь, нанося удары, притягивая меня к Бенедикту, в то время как моя сила обвивалась вокруг их тел. Это было больно. Это было больнее всего, что я когда-либо чувствовала. Агония снова и снова пронзала мой разум.

Я поползла вперед, рисуя тонкую линию вдоль границы каждым движением руки.

В кругу Бенедикт присел, поджидая меня.

— Вот и все, ты почти на месте. Еще немного. Я хочу большего. Мне нужно больше.

Я рухнула в футе от его круга. Он потянулся ко мне, поднял меня на ноги, и когда он подтащил меня в вертикальном положении, я провела последнюю линию, длинную и отчетливую, по границе большего кольца.

Бенедикт притянул меня к себе, прижимая к своей груди, его глаза были безумными, зрачки крошечными черными пятнышками в бледно-голубых радужках. Змеи обвились вокруг нас, разрывая мои крылья. Мои перья кровоточили.

— Моя, — сказал Бенедикт. — Моя…

— Ударь по нему сейчас! — рявкнула я.

Магия взорвалась вокруг Алессандро. Линии большего круга вспыхнули оранжевым цветом. Внешняя граница треснула вдоль добавленных мною разломов. Круг взорвался, растаяв в ничто.

Раздался одиночный выстрел. Между глаз Бенедикта вспыхнула яркая красная точка. Он мертвым грузом навалился на меня. Я уронила его, а потом Алессандро подхватил меня, моя «Беретта» дымилась в его руке.

— Ты сошла с ума, — прорычал он и поцеловал меня.

Купол над нами застонал, накренился и был поднят вверх, словно крышка с кувшина. Арабелла заглянула в комнату и увидела, как мы обнимаемся, как я лежу на голом Алессандро, а у наших ног валяется мертвый Бенедикт.

Воцарилось молчание.

Моя сестра открыла свой кошмарный рот и рассмеялась.

Я поднималась по железным ступеням в логово Алессандро. Тень бежала впереди меня, без сомнения ожидая вкусняшек.

Прошло три дня с тех пор, как мы совершили налет на лабораторию. Два из них я проспала. У меня сохранились смутные воспоминания о том, как меня трогали, и как Алессандро сидел рядом со мной, но я не могла сказать, было ли это на самом деле или я принимала желаемое за действительное