— Что ты наделала, Ли-лин? Что будет в конце года?

— До начала лунного нового года Нефритовый император лишит Призрачного магистрата его титулов и власти Туди Гона.

— О чем ты? Ты не могла отправить послание в Небесный дворец, Ли-лин, и ты поклялась такого не делать.

— Мы послали весть из ямена.

— Я такого не делал, — сказал он. — И Небесные дворцы не станут слушать послания даоши четвертого или пятого сана, особенно женщину.

— Это так, шифу, — сказала я. — Но призраки послушают тебя. А ты произнес преступления Призрачного магистрата и обрек его.

— Думаешь, боги слушают все мои слова, Ли-лин? Ты переоцениваешь интерес божеств к делам людей.

— Когда стоишь перед ними, они слушают, шифу. А ты обвинил Призрачного магистрата, пока стоял перед плитой.

Его рот приоткрылся. Его шея напряглась, как и плечи.

— Кухонный бог, — сказал он.

Я кивнула.

— На двадцать третий день последнего месяца года Кухонный бог доложит об увиденном Нефритовому императору. И Кухонный бог слышал, что Призрачного магистрата обвинял даоши седьмого… — я замолкла.

Отец молчал, человеческий глаз пылал, стеклянный был пустым. А потом он сказал:

— Зачем ты это сделала, Ли-лин? Почему ты такая?

— О чем ты, шифу?

— Почему нужно быть такой умной.

— Я не понимаю твоего вопроса.

Хмурясь, он отвернулся от меня к окну и сказал:

— Ты обманула меня, — сказал он. — Это так, я стоял у плиты и объявил о преступлениях Призрачного магистрата, где меня мог услышать Кухонный бог. Но я был на кухне, потому что ты меня привела, и на плиту ты указала. А потом ты словами заставила меня озвучить все это. Зачем ты так себя ведешь, Ли-лин? Тебе так важно перехитрить меня?

Я долго молчала, подбирая слова. А потом сказала:

— Я в ответе за поступок, который приведет к падению Призрачного магистрата, и только я. Если он или его подданные решат отомстить за него, они нападут на меня. После того, что ты сделал для меня… — я посмотрела на его стеклянный глаз, — я не позволю твоему телу страдать из-за моих поступков. Если я действую одна, то потому что не хочу подвергать тебя опасности.

Он закрыл глаза. Вытер лоб. Нахмурился.

— Я не так слаб, что меня нужно охранять ребенку или женщине.

Я глубоко вдохнула.

— Знаю. Я это знаю. Ты могучий и гордый. И ты думаешь, что ты один. Граница между жизнью и смертью, Врата призраков, полны монстров и страхов, и ты всегда осознаешь угрозу живым и считаешь, что это только твоя ответственность.

— Что с того, Ли-лин? Все, кто бились на моей стороне, умерли на моей стороне.

— Не все, — сказала я.

Он склонил голову.

— Я не добавлю твое имя к списку погибшим из-за того, что я их подвел. Я подводил тебя достаточно раз в этой жизни.

Я издала смешок.

— Так ты лучше бессмысленно умрешь, чем попросишь о моей помощи?

— Ли-лин, это ты решила не просить о моей помощи. Ты заставила меня обманом достичь твоих целей.

— Это… — начала я, но утихла, — справедливо. Это так. Я обманом заставила тебя обмануть Призрачного магистрата при Кухонном боге.

— Ты могла попросить меня о помощи, Ли-лин.

— Тени подслушивали все наши слова! И ты сделал бы это? — сказала я. — Когда Гуиянь падет, кто знает, что будет с яменом призраков. На следующий день он может пропасть, рассыпаться пылью, стать призраком города призраков. А тебе там понравилось. Тебе понравилась архитектура, смелые краски и роскошь.

— Да, — с кислым видом признал он. — Но я надеялся, что будет не так.

Я ждала, что он продолжит.

— Я думал, нам дали шанс пройтись по историческим улицам, увидеть прошлое. Это был бы ценный опыт, Ли-лин. Но ямен призраков не такой, каким был мир, — он подбирал слова, словно просеивал рис, очищая его. — Гуиянь не воссоздал нечто старое, а создал игрушку с тенями, где марионетки танцуют, развлекая публику. Ямен — не музей, не страница из библиотеки. Это карнавал. И только дети плачут, когда карнавал кончится.

Мы долго молчали, сидели и смотрели вдаль. А потом я сказала:

— Может, после дуэли с демонами старший даоши увидел бы, что было бы выгодно для него повысить ученицу до шестого сана.

Прошла минута, другая, и на его лице бушевали эмоции.

Первые пять санов были для новичков, каждый шаг удваивал силу, которую они могли призывать. Шестой сан был другим, это было как завершение школы, отправление в путь, получение профессиональных санов. Даоши шестого сана обладал вдвое большей силой, чем пятый. С шестого сана даоши мог взывать к силе всех поколений до него, а еще повелевать многими генералами-духами.