Но вы же помните, что маман ещё и доктор? Вот тут и порылась собака. Как известно, найти можно не только того, чья кровь используется для поиска, но и его близкого родственника: брата или там отца с сыном. Что очень сложно, но выполнимо. Так почему же, если богатырство передаётся по наследству, нельзя попробовать искать богатырей как вид? Просто выделив нужный ген. Вопрос. У меня ответа не было. Зато бабуля тут же воспрянула духом и заявила, что можно. Сложно, но для нас, имеется в виду она, батя и я, сие по силам. Вот только заинтересовалась, а что такое ген?

Офигеть! То есть у неё вопрос: не где же мы возьмём кусок богатыря, а что такое ген? Блин. А ещё ноутбук себе купила. Короче послали мы её с батей в… интернет.

Как вы, надеюсь, помните, в то утро я болел, потом бабуля меня всё же подлечила, и закончили мы тем, что допили остатки коньяка. Так что настроение у нас с батей было весьма боевое, и направились мы немного размяться. Не то чтоб у меня было большое желание… Оно было у бати. А у меня нет. Так что я решил немного дать коньяку усвоиться и стал тянуть время:

— Ну и как там дела у мамани с Васяткой?

— Да нормально всё, — опирается о перила крыльца, — Васёк учится, мать лечит…

— Ах, вы ж ироды! — из дома раздался крик бабули, мы с батей переглянулись.

— Мать, ты чего? — забеспокоился отец.

Выскочив на крыльцо, бабка замахала на нас руками:

— Вы что же это бабушку дурой-то выставляете? Думаете, бабка старая и не знает, что такое ДНК? А бабушка телевизор смотрит, бабушка про тест ДНК слыхала. Вы что ж это, поржать, что ли, решили? Чего гоняете туда-сюда?

— Тим, я вот чего думаю, — батя задумчиво почесал затылок, — может, мне тоже тест на ДНК сделать? Может, меня подкинули?

— Что? Что ты сказал? — уперев руки в бока, бабуля попёрла на этого смертника. Надо спасать батю.

— Ба, да ты успокойся. Папаня шутит. Ну, даже идиоту же понятно, что вы с одного дурдома…

— Гы-гы-гы… — батя радостно заржал, видимо не понял, что я сказал.

— Чего? — бабуля аж надуваться начала. Ай нет, это она воздух в лёгкие набирает. Ну точно, засунув два пальца в рот, пронзительно свистнула. В доме что-то загремело. Пора линять…

— Я тебе сейчас дам дурдом, — кажется, и до бати дошло.

Радостно хохоча, рванул подальше от этих психов, стягивая через голову футболку. Батя с посохом и бабуля с метлой кинулись за мной. Спросите, откуда метла? Ну, а чего бабка свистела? Вот-вот… Гремело в доме — это метла из кладовки вылетала. Так что бегу по кругу, даже пару раз по стенкам прошлось пробежаться, уж больно семейка у меня резвая. Но в результате особо удачного акробатического трюка с риском для жизни (а вы попробуйте пробежать вверх по стене, перекувыркнуться назад через голову и при этом снять штаны), на землю я уже не вернулся. Активно хлопая крыльями, устремился ввысь. Кар-р-р! Местные голуби, завидев здоровенного ворона, дёрнули врассыпную. Стоять! Бояться!

— Кар-р-р!

Мать моя ведьма, я уже и забыл, как это здорово — летать. Бабка злобствовала, не разрешала — нельзя мол, болезный я.

Сделав победный круг, заметил, что бабуля машет руками и взбирается на метлу. Так, кажется, снаряжается погоня. Ну а чего? Вон батя из дому бежит, кажись, амулет невидимости прёт. Пора линять! Самое главное-то сделал, предков помирил. Вон как они дружненько меня матом-то кроют. Кар-сота!

Ну да в эту игру можно поиграть и мне. Заваливаюсь вниз и низенько-низенько, прижимаясь к земле, делаю ноги, то есть крылья. Какой-то наглый котяра, притаившись на ветке клёна, подкрадывается к воробью. Мря-я-я-я-у-у-у-у. Хряпсь. Кошак, сбитый моей могучей тушкой, приземляется на лапы и ошалело трясёт башкой. А нечего маленьких обижать. Я — Князь Неба! Пичуга благодарно чирикает, я же, царственно кивнув, устремляюсь дальше. Некогда принимать благодарности, я в побеге. «С Одесского кичмана, бежали два уркана-а-а-а». О! Голуби! Сидят и с наглым видом трескают хлебушек, который им крошит какой-то мужичок. Иду на бреюще-е-ем. И-эх! Красота. Пернатых просто смело, как будто взрывной волной, а мужик с ногами заскочил на лавочку и прикрыл голову руками. Прости, дядя, я не хотел. Да шучу я-а-а-а! Хотел!!!

И-эх, кажется, от бабули оторвался, фиг она меня найдёт, так что полечу-ка я… Хм. А куда? Нет, понятно, что будь сейчас хотя бы июнь месяц, и народ потянулся бы на пляжи, то ясно, что путь лежал бы на нудистский пляж. Знаю я пару местечек… Но не в мае же месяце. Так что полечу-ка я… О! Точно! Это сладкое слово — месть!

Лет этак пять назад, когда мне было пятнадцать. Хотя стоп, шесть лет назад, точно. Всё время забываю, что свой последней день рождения провалялся в коме. Ну да ладно, тогда я только-только освоил полёты и, собственно, как всегда в таких случаях, сбежал из дома. Ну надоело, что за мной вечно таскалась бабка на своей метле, хотя в исключительных случаях её заменяла Тома.

С эстетической точки зрения это было куда приятней, но по своей занудности: «Туда не летай, сюда не лети. Смотри под крылья, не споткнись», — она была далеко впереди бабули моей. Так что, улучив момент, свинтил и, радостно хлопая крыльями, полетел на свободу. Так как дело было летом, то, наверное, не надо рассказывать, куда я направился? Вот-вот, именно туда — на пляж, за город.

Может быть, кто-то не в курсе, но вОроны и ворОны не особенно дружат. Вот и я повстречал на своём пути стаю, десятка эдак в полтора штук. Они даже обалдели сперва от такой наглости, но быстро пришли в себя и решили прервать мой полёт. Прибить, в общем. И им это почти удалось, спасла меня только природная смекалка и колдовской талант. Получив пару нехилых ударов клювом, я так перепугался, что превратился в человека прямо в воздухе и рухнул вниз. Естественно, никто не ожидал от меня такого гениального во всех отношениях отступления. Ну и, как вы понимаете, раз я живой, а не разбил буйну голову о землю, превратиться в птицу и не убиться мне удалось. Пусть и приложился слегка клювом о поверхность. А дальше оставалось только взглянуть наверх, увидеть толпу желающих меня добить и вновь стать человеком. Потом — пара тройка могучих оплеух особо шустрым и всё. Птички рванули в небеса, но улетать не собирались. Видимо, думали, что мне это надоест, и я вновь поднимусь в небо, а там они меня достанут.