— Сквозь стены сии, ни звука наружу и внутрь, — и добавляем энергии, с щелчком пальцев. Это не обязательно, но так красивше, заодно работает как датчик. Щелчок, резкий и громкий. Секундная слабость. Кажется, сработало. А вы что думали? Будет какой-нибудь «сим-салабим, ахалай-махалай»?

Подхожу к двери и с силой по ней пинаю. Никто матом не посылает? Значит, точно получилось.

— Это что было? — крутит головой Игорь.

— Это я заклинание сочинил, — гордо выпячиваю грудь. Барсик аж глазки прикрыл, чтоб не смотреть на меня такого великого… и ржёт подлец.

— Как это сочинил? — не догоняет парень. — Разве так можно?

— Долгая история, — отмахиваюсь. — Если жив останешься расскажу.

— Порадовал, ой порадовал, — усмехается. — Я вообще-то ещё ни на что не подписался.

— А у тебя есть выбор?

Вздыхает и машет горестно рукой. Ну как я ему в двух словах объясню, что колдуны это не маги. Мы работаем с внутренней энергией. Поэтому, для нас главное точно знать, что хочешь. Конечно, запас сил у нас куда меньше и возможностей тоже, но в то же время можно вообще обойтись без заклинания. Просто с ним проще, помогает сформулировать мысль. Во всяком случае, то, что я изобрёл, раз в пять короче, того, что у нас в книге записано. Вот так-то. По сути, это всего лишь спусковой механизм и теперь мне не надо сосредотачиваться и настраиваться. Пробурчал, простенькую фразу и готово. Вот ведь умник, это заклинание подойдёт только для небольших помещений или там квартиры городской. А вот в общественном месте надо другое, там стен нет. Хм… Нет, своё придумаю, в книге помнится тоже слов двадцать.

— Давай-ка, Игорёк, по порядку разберёмся. Так сказать на берегу. И тебе поможет решиться, да и мне.

— Ну давай, — обречённо кивает. — Прав ты, Тимоха, выбора у меня нет. Или пан или пропал. Врачи, вон сотую долю процента даже на благополучный исход операции не давали. А у тебя аж три варианта, — смеётся.

— Ну, в процентах, я тебе могу твёрдо гарантировать пятьдесят на пятьдесят?

— Вот как? — парень заметно оживился. — Серьёзно? Так много?

— Ага, — киваю. — Или получится, или помрёшь.

— Гад ты…

— Не буду спорить, — из меня вырывается смешок.

— Скажи хоть, что делать хочешь?

— По порядку, Игорёк, по порядку. Как там гадалка сказала? Руки твои по плечи в крови?

— Хм… — чешет затылок. — Тут бы я сказал, что она не совсем права.

— Поясни.

Касается правой рукой седых волос и тоскливо так произносит:

— Весь я в ней искупался… А насчёт гнилой. Хотелось бы верить. Но это уже там, — показывает пальцем вверх, — на небесах меня судить будут.

— Действительно, — соглашаюсь, — главное, что она верно подметила. Крови ты много видел. Теперь об остальном.

— Насчёт собачки? — улыбается.

— Нет, — качаю головой. — Об этом в последнюю очередь. Давай о наследнике древней крови.

— Ага. Про дерево с венами, давай поговорим, — и хохочет.

— Ты чего ржёшь? Это иносказательное выражение. Меня зовут Тимофей Древомиров.

— А-а-а?

— Ага. А уж насчёт древности… Про Атлантиду слышал?

— Да кто про неё не слышал-то? — ухмыляется.

— Так вот… Мои предки их считали молодым и борзым народом, — теперь уже я улыбаюсь.

— Прям-таки атлантов?

— Ага.

— Может, ты ещё знаешь, где она затонула?

— Ну-у-у… нет.

— Что и требовалось доказать, — обличительно тычет в меня пальцем.

— Да на какого, она мне сдалась-то? — недоумеваю. — Там же ничего полезного нет. Может парочка камней осталось и всё. Ценного ничего. Всё растащили давно.

— Кто?

— Кто-кто? — атланты и растащили. — Точнее остатки их народа, те, кто в колониях отсиделся. Да те, кто вовремя успел ноги сделать.

— Откуда?

— Да с острова ихнего. Тьфу на тебя. Давай по делу. Хочешь про собачку узнать?

— Да мне что-то уже всё фиолетово стало… — вздыхает. — Или ты псих, или я. Что тоже вариант.

— Ты не волнуйся, Игорёк, счас я тебя немного ошарашу.

— Немного? — а в голосе такое сомнение.

— Ну чего ты раскис? Короче будь ты простым человеком, точно не выжил бы. А ты витязь… — с загадочным видом замолкаю.

— И?! Хорош, тянуть паузу!

— Я превращу тебя в собаку.

— Чего сделаешь?

— Превращу в собаку, а в момент трансформации выну осколок из твоего мозга.

— В собаку? — интересуется, я же киваю. — Вынешь осколок? — вновь киваю. — А чего не в кошку?

— Мяу! — раздалось негодующее со шкафа.

— Извини, Барсик, был неправ, — прижимает руки к груди.

— Мурк.

— И всё же почему в собаку? — продолжает допытываться.

— То есть, то, что превращу, тебя не смущает? Тебя беспокоит, что в собаку?

— Ик… — кажется, до парня дошло.