Шрифт:
– Больно?
– Нет… Нормально… – интересно, теперь он скажет ввести два пальца? Поможет мне найти точку G? Господи, неужели я и правда сейчас испытаю оргазм?
– Вот и чудненько, на сегодня все, – неожиданно изрекает Марков.
– Что?! – выдаю я, не в силах скрыть разочарование. – Уже? Разве мы не будем учиться… Ну, доводить дело до конца?
– Нет, кончать ты не будешь. Не сегодня, по крайней мере, – мой наставник неумолим. – И давай договоримся: до завтрашнего вечера ты больше не мастурбируешь. Никаких оргазмов, сейчас у нас другая задача.
– Какая? Разве мы не для этого начали эти занятия?
– Ты мне доверяешь или нет?
– Доверяю, но…
– Вот и молодец. Поэтому сейчас ты идешь, набираешь ванну с пеной и солью, отмокаешь – и ложишься спать. Ах, да. И по квартире ты ходишь голая, это понятно?
– Да.
– Славно. А завтра ты идешь на работу в юбке – и никаких трусиков. Будешь у меня привыкать к наготе. А вечером расскажешь, что и как, – никогда не думала, что Марков – такой безжалостный и бездушный тиран. – Спокойной ночи, Кравцова, приятных снов.
Глава 8
Приятных снов, как же.
Интересно, он знал, что так будет? Что я усну, извертевшись, как уж на сковородке, сжимая ноги изо всех сил? Что низ живота будет ныть от напряжения после вечерних упражнений?
А еще, хотелось бы мне знать, он как-то запланировал, что мне приснится? Я ведь не видела эротических снов с самого пубертата, а тут вдруг такие яркие картинки, такие живые ощущения, словно все происходило со мной наяву.
Мне снилось, что Леша привез меня в поле. Густая зеленая трава на многие километры вокруг. И рядом – река.
– Ты будешь привыкать ходить голой, – сказал Леша во сне, и я вдруг обнаружила, что вся моя одежда куда-то пропала.
Я шла по траве босиком, и она приятно щекотала лодыжки. Ветер обдувал тело, охлаждая и одновременно распаляя обнаженную грудь. Соски торчали, словно кто-то их выкручивал, и от возбуждения я бессовестно текла.
– Зайди в воду, – даже в моей подсознании Марков без конца командовал.
Вода оказалась теплой, и по спине побежали мурашки. Я зашла по колено, потом глубже, и лишь когда вода коснулась лобка, Леша велел остановиться. Волны то поднимались, лаская клитор, то отступали ниже, я хотела опустить руку, чтобы сбросить напряжение, но Леша мне не позволил. Он стоял напротив и наблюдал, как вода дразнит меня, комментировал все, что видел, без зазрения совести.
– Расставь ноги, впусти ее внутрь… – его глаза жадно блестели, а я едва держалась, чтобы не упасть.
Какое-то безумие! Я балансировала на грани, пока вдруг не услышала с другого берега громкий окрик:
– Юля! Юль, что ты делаешь?!
Это был Саша, и как только я узнала его, тут же проснулась и подскочила в холодном поту. Сердце трепыхалось в груди, как сумасшедшее, во рту пересохло, а между ног… На мгновение я даже испугалась, что описалась. Не помню, чтобы там когда-то было настолько мокро. По настоянию Леши я легла спать без белья, и теперь на простыне темнело влажное пятно.
Я проверила пальцем – смазка. Да, я, женщина, которая еще вчера считала себя фригидной, залила кровать от эротического сна.
Сюр какой-то! Что было в тех коктейлях? Как Леше это удалось? Я не вспоминала о существовании клитора уже давно, а тут вдруг он проснулся и то ли болит, то ли пульсирует, требуя внимания. И внутри все сжимается. Был бы здесь сейчас Саша, я бы, наверное, впервые в жизни согласилась на секс без неприязни.
Решив, что при таком прогрессе мне стоит и дальше слушаться наставника, и если он велел мне даже не пытаться кончить, то я должна держать руки выше пояса, я приняла душ и начала собираться на работу.
Эффект от возбуждающих картинок быстро улетучился, и его место занял привычный стыд.
В офис – без трусов.
Эта мысль вертелась в голове, пока я завтракала, красилась и укладывала волосы.
В офис. Блин. Без трусов.
Это вообще как?!
С одной стороны, я понимала, что обмануть Лешу не составит труда. Ну, надену я трусы – как он об этом узнает? Ведь не явится же ко мне на работу, чтобы проверить лично? Спросит потом по телефону – ну наплету что-то про необыкновенные ощущения. Хотя… Учитывая, что он умудрился так филигранно ловить меня на малейшей лжи… Может, он все-таки телепат?
С другой стороны, это был вызов. А у меня патологическая особенность: принимать вызовы и доказывать, что я могу, даже если для этого придется вывернуться наизнанку. Спасовать – значит собственноручно расписаться, что я неспособна исправиться. Что я трусиха, и работать над собой мне не под силу. Вот чисто теоретически: кто может догадаться, что на мне нет нижнего белья? Это ведь невозможно. У нас нет под полом вентиляторов, чтобы я встала такая посреди коридора, юбка взметнулась вверх, как у Мерилин Монро, и все сотрудники ахнули: ну и бесстыжая, эта Кравцова!