Шрифт:
– А вы можете хоть на минутку отвернуться? – взмолился новобрачный, глядя на новоявленную родню.
– Что?!! – тут же заорала семья, размахивая руками. – Ты что? В тайне хотел этим заняться? Ты что? Порочный? Фу!!!
– И что же там такое интересное происходит? – осведомился приятный голос за дверью, но тут же сладко и насмешливо добавил. – Помни, милая, тайна – прямой путь в мои нежные объятия. А что случится с тобой в моих объятиях – это маленькая тайна…
– Тебе восемнадцать есть? – спросила я, скептически поднимая брови при виде разочарованных процессом родственников.
– Мне семнадцать тысячелетий, - усмехнулся голос за дверью.
– Маленький еще, - вздохнула я, поглядывая на черную дверь.
– Семнадцать тысячелетий по-твоему мало? – снова терпко поинтересовался голос за дверью.
– Не знаю, но про фрикасе ты ни разу не слышал. Я уже не говорю про жюльен! – съехидничала я, пытаясь понять, как вообще до такого можно было докатиться!
Я смотрела на весь ужас, который мне показывало зеркало. Мелькали лица, сцены из жизни людей, слышались голоса: «Богиня умеет воскрешать из мертвых! Я же говорил, что она великая!».
– Неужели предыдущая богиня была извращенкой? – скривилась я, глядя на то, как еще один семейный консилиум контролирует процесс изготовления внуков.
– А ты сама попробуй, - сладко и вкрадчиво предложила тьма. – Ты же богиня, так почему бы тебе не приказать смертным думать иначе? Расскажи жрицам, поясни, и они донесут это до смертных… Так делают все боги…
– То есть, я – бессмертная? – заинтересовалась я, а зеркало паниковала, показывая мне какие-то картинки, которые мелькали со скоростью звука.
– Так, надоело! – не выдержала я этой психоделики. Мои руки легли на раму. – Свет мой зеркальце, скажи! Да всю правду доложи! Я ль на свете всех милее, всех румяней и белее?
– Что?!! – икнуло зеркало, останавливая неконтролируемый поток информации. – Эм… Я попробую…
– Так, пока зеркало проверяет эту очень важную информацию, я хочу уточнить, - усмехнулась я, глядя, как стекло задумчиво туманиться. – Я действительно бессмертная?
– В какой-то мере да, - рассмеялась тьма, а я мысленно отметила, что иногда от нее куда больше пользы, чем от стекляшки-истерички. – Ты бессмертна, пока в тебя верят. Чем больше людей верит в тебя, тем больше твоя сила, богиня…
– Я нашло! Тут глаза красивее! – обрадовала зеркало, показывая огромные глазища.- Больше и красивее!
– И какого цвета у тебя глаза, - сладко прошептала тьма. – В чем я буду тонуть, когда ты меня выпустишь из моего заточения?
– Да как бы тебе сказать, - заметила я, понимая, что кто-то по уши в коричневых глазах с зелеными прожилками. – Ну не в море, это точно! А если в меня перестанут верить? Что тогда?
– Тогда ты потеряешь всю силу. В тот момент, когда в тебя перестанут верить абсолютно все, ты погибнешь, мой маленький светлячок, - кротко прошептала тьма, а я уже топила его, как котенка в своих глазах.
– Я нашел грудь в несколько раз больше! – радостно возвестило зеркало, показывая мне почетную грудь, от которой у меня перехватило дыхание. Да, повезло какой-то девушке. Зеркало поползло вверх, показывая бородатого толстяка – счастливого обладателя такой роскоши. Он заливался чем-то разглагольствуя о том, что нет порока в своем отечестве, а что естественно не должно быть без оргазма.
– А какая у тебя грудь? – сладко прошептала тьма. Послышался мечтательный вздох.
– А что? Ты уже присмотрел для нее амбразуру? – осведомилась я, скосив глаза на обычный размер. – Даже не думай!
– Не переживай, мой светлячок, - сладко успокоили меня, пытаясь убаюкать мою совесть. Совесть сладко зевнула, отправляясь на бочок. – Однажды я сам ее увижу… Мне же нужно о чем-то мечтать!
– Понимаю, что я первая женщина, которую ты увидишь после стольких лет заточения, - вздохнула я, украдкой бросив взгляд на черную дверь. – Поэтому не обольщаюсь!
– А как же искусство любви? Я могу сделать так, что ты никогда меня не забудешь, - убеждали меня, а я улыбалась двери, кивала и поджимала губы.
- Я тоже могу сделать так, что ты меня не забудешь никогда! Ты еще раздеться не успеешь, а уже не забудешь! – рассмеялась я, стирая пыль с вензелей белой рамы.
– Ты про позы? – осведомилась тьма, пока я смотрела на дверь, за которой сидит самый наивный на свете человек.
– Милый, жизнь последнее время ставит меня в такие позы, - усмехнулась я, мысленно отмечая, что от двери нужно держаться по возможности подальше. – Что тебе и не снились. А еще я чувствую, что еще немного, и я смогу выспаться в любых позах! Стоя, лежа, сидя, сверху, снизу… Так что не обольщай и не обольщайся. Я тебя все равно не выпущу.