– Что? – Юлька насмешливо глядела на меня из-под ресниц. Подозрительно густо накрашенных.

– А то, что все они одинаковые – вот что! Мужики эти. Все, как один – лживые и подлые. И доверять никому из них нельзя! – я уже не шептала – шипела так, что слышали наверняка на другом конце класса.

У Юльки округлились глаза.

– Ни фига себе ты разнервничалась…

– Да потому что сволочи они все! – мне уже было плевать, кто и что слышит – все эмоции вдруг обнажились и требовали, чтобы их немедленно высказали и желательно погромче. – Сволочи и козлы.

– Как оригинально, Семёнова. Ты просто кладезь народной женской мудрости.

Класс зафыркал от негромких, сдержанных смешков, и мое сердце пропустило удар.

– Не поделишься со всей группой? – с преподавательского места на меня смотрел сам Знаменский, совершенно непонятно как там оказавшийся. Опираясь руками в стол, он сверлил меня пристальным, внимательным взглядом – совершенно не сочетаемым с игривым тоном вопроса и с общим настроением «беседы».

– Может, и поделюсь, – как можно спокойнее ответила я, вызывающе глядя прямо ему в глаза. Но долго не выдержала – моргнула и отвернулась.

– Делись после занятий, если тебе не трудно, – процедил он, выпрямляясь и доставая из портфеля ноутбук. – Что ж… начнем, пожалуй.

И, раздав всем распечатанные копии статьи, которая и была предметом обсуждения сегодняшнего урока, принялся объяснять социальный контекст, в котором родилась данная теория анализа. Совершенно потеряв ко мне всякий интерес.

Я же смотрела на него и не верила.

Как? Как у него это получается? Вот только пару дней назад… такой ласковый, нежный, такой… я закрыла глаза, пытаясь подобрать слова…

– Морозова – следующий абзац.

Я вздрогнула – это он каждому дает зачитать отрывок из статьи, и Юлька следующая. Получается, дальше – я? Паника затолкалась в груди, забегала по коже холодными, колючими мурашками. Я ведь не смогу читать под его нацеленным на меня взглядом, не выдержу напряжения... А как выключить образы, которые услужливо рисует мой мозг при одних только звуках его голоса. Меня даже затошнило слегка от волнения…

– При анализе дебиторской задолженности ее следует разделять на нормальную и просроченную, – с выражением читала Юлька, судя по отмеченной в книге строке, подбираясь к концу своего отрывка. – Наличие просроченной дебиторской задолженности создает финансовые затруднения и замедляет оборачиваемость капитала. Необходимо ускорять платежи путем совершенствования расчетов, предоплаты, применения вексельной формы расчетов и так далее…

– Отлично, Морозова, – похвалил ее Виктор Алексеевич. – Давайте сделаем здесь остановку и попытаемся осмыслить прочитанное. Семёнова… Катерина.

Дыхание мое сжалось липким, непроходимым комком где-то в районе солнечного сплетения. Катерина… он назвал меня Катерина… Как тогда, когда гладил по волосам, пока я засыпала у него груди…

– Объясни нам, пожалуйста, какое все это имеет отношение к бизнес-планированию?

Что? Какое, к черту, планирование?

– Виктор Алексеевич… – выдавила я, сжимая под столом руку в кулак. – Я… я не очень хорошо себя чувствую.

Он поднял брови.

– Ого? Погуляла в выходные? Что ж, ненаказуемо. Постарайся все же сосредоточиться. Гончаров, давай, кинь нам предположение…

Вроде бы ничего такого крамольного он мне не сказал – ну, пошутил, он у нас мастак на шуточки скабрезные, это всем известно. Вот только откуда желание запустить ему в голову тетрадью, которое тут же сменилось почти непреодолимой тягой его же этой тетрадью еще и побить… Я стиснула зубы, давя в груди злые слезы. Погуляла, говоришь?..

– Запросто, Виктор Алексеич, – расплылся в голливудской улыбке Влад Гончаров – симпатичный блондин с модной прической и в модных же красных джинсах, сидящий по правую руку от меня. – Задолженности – это часть анализа, которые используют в бизнес-плане любого вида – потенциальные, если бизнес создается с нуля и реальные, если выкупается. В процессе анализа нужно изучить динамику, состав и причины образования дебиторской задолженности… Вот… как-то так.

– Молодец, Гончаров. Садись, пять. – снова пошутил Знаменский.

Влад слегка наклонился ко мне и прошептал, пока наш препод лениво выбирал следующий отрывок для обсуждения.

– Не расстраивайся. У всех бывает.

Я хмуро кивнула в ответ.

– Спасибо. Очень мило с твоей стороны.

Спустя пару минут он слегка пихнул меня под столом коленом.

– Слушай, а давай проект вместе делать?

– Проект? – я посмотрела на него, плохо соображая, о чем это он. Ах да! Нам же проект по этому семинару положен. И покачала головой. – Прости, Влад, но я, наверное, с Юлькой буду работать в паре...

– Ну и замечательно! – обрадовался он, будто и ждал такого ответа. – Можно ж втроем писать – в программе курса все расписано – группами от двух до четырех человек. А в качестве подопытного кролика отцовскую фирму возьмем – типа мы ее покупаем и должны для банка составить бизнес-план.

Я немного подумала и пожала плечами. Страдания страданиями, а учиться-то надо. Тем более, что от рабского ига меня, вроде как, избавили – хорошо это или плохо...

– Только давай я сначала это с Юлькой обговорю и дам тебе знать, хорошо?