– Ты, что… подслушивала?

Я горько усмехнулась.

– Трудно было не «подслышать» – ты так громко стонала и плакала…

– Ах ты… - у нее был такой тон, что я отчетливо представила себе змею, вгрызающуюся в собственный хвост. – Сволочь…

– Так вот о чем ты хотела поговорить со Знаменским! – осенило меня вдруг. – Тебя затрахал Тимур, и ты просто умирала пробить еще одного мужика на жалость, да? Чтобы помог тебе решить твои проблемы!

– Ты просто стояла там и подслушивала… - повторила Грачева, явно пропустив мимо ушей последние несколько фраз.

И отключилась.

А я, наконец, осознала, что только что произошло. Уставилась в пространство, переиграла все услышанное в голове, вновь открыла присланный мне документ.

– Тебе-то это зачем… - пробормотала, поднимая глаза на парня. Тот не делал попытки приблизиться – просто лениво наблюдал за мной из-под капюшона.

Скорее всего он вообще не в зуб ногой. Грачева вряд ли рассказала своему «помощнику», из-за чего весь сыр-бор. Просто подговорила поучаствовать в прикольном «розыгрыше» – так, наверняка, все представила.

Бред какой-то. Даже если я и поругаюсь с Виктором, что мешает нам сразу же помириться? Что мешает мне рассказать ему обо всем потом? Не будет же этот притырок в очках ходить за мной всю оставшуюся жизнь. Что, в конце концов, помешает Знаменскому размазать Ритку по стене, когда обо всем узнает?

Что-то было не так. Какую-то составляющую своего шантажа Ритка определенно утаивает. Потому что на идиотку она не похожа.

Я помотала головой и встала, твердо намереваясь найти Знаменского. Или, как минимум позвонить ему.

Не получилось – парень в толстовке поднял мобилу, показывая, что, мол, «сейчас-сейчас».

Черт бы его подрал… Я снова села на скамейку.

Сообщения вразумительного тоже не получится послать – Знаменский на лекции, вообще не поймет в чем дело, скомандует немедленно идти к нему, а как идти, когда за мной по пятам ходят?

Я потерла пальцами переносицу. Придется все же съездить к Грачевой, хотя бы для того, чтобы потянуть кота за хвост – чем дольше времени с момента «изнасилования», тем больше гарантий, что над ее заявлением просто посмеются. Может, вообще смогу убедить ее не дурить – ведь ежу понятно, что кроме неприятностей для всех сторон, ни к чему ее «заявление» не приведет.

А даже если и придется сделать то, что она хочет – уж лучше ссора с любимым, чем дело в прокуратуре, от которого Знаменскому еще долго придется отмываться – особенно, учитывая ходящие о нем слухи.

В том, что это будет просто ссора, я была уверена. Во-первых, Виктора скорее удивит, нежели разозлит мое странное сообщение – как и любая влюбленная пара, мы переписывались определенным образом и любое отклонение от «нормы» сразу же вызовет подозрение.

Во-вторых, даже если сообщение и покажется с налету достоверным, не такой Знаменский человек, чтобы не захотеть докопаться до правды. С какого перепугу я бросаю его – после всего, что между нами было, а быть может и беременной? Самое ужасное, что может произойти – это скандал и ссора, а там и до жаркого примирения недалеко. Ну, а если Ритка, глядя на нас, задним числом передумает – ей придется сильно потрудиться, чтобы доказать, почему не сразу пошла в полицию, хоть в медцентр сходить не поленилась.

Закинув сумку на плечо, я потопала к лифтам – там есть хоть небольшой шанс, что этот отстанет, не успеет зайти за мной в кабину. Но он успел, распихав студентов и оставив несколько человек дожидаться следующего лифта. После того, как все вышли, снова отстал и следовал за мной метрах в десяти.

Так и ехали в утопающем в слякотной грязи автобусе – я сидела, он «висел», цепляясь за поручень немного сзади.

Я уже не пыталась позвонить Знаменскому – зачем зря его пугать раньше времени? Разберусь сама, а там посмотрим…

***

На этот раз Ритка долго не открывала. Так долго, что следящий за мной парень соскучился, переминаясь с ноги на ногу.

Когда, наконец, открыла, на ней были точно такие же черные очки, как и на моем сопровождающем. Я поморщилась – ревела она, что ли?

– Заходи! – невозмутимо скомандовала Грачева, затягивая меня внутрь и оглядываясь.

Потом жестом показала парню, чтоб тоже зашел. Я настороженно проследила за обоими – ему-то зачем? Беспокойство зашевелилось в моей груди, ноги заныли, потянули обратно.

Но было поздно. Толкнув меня в комнату, парень плотно навалился спиной на дверь, преграждая мне путь к отступлению.

– Вы что задумали, кретины? – уже по-настоящему испугалась я, увидев перед собой кровать, усыпанную розовыми лепестками, а у противоположной стены – профессиональный фотоаппарат на штативе.

– Создаем антураж для твоего сообщения, – ухмыльнулась Грачева. – Я что, забыла упомянуть, что оно будет в виде романтичной и откровенной фотографии с твоим новым возлюбленным? Ну прости, теперь ты в курсе. Кстати, познакомься. Вот тот, ради кого ты бросила Знаменского.