У меня был. Я его достал из нагрудного кармана, показал Львовичу и компании.

– Открывай последнюю страницу и читай вслух, только слово «паспорт» везде заменяй на слово «жопа».

Под гогот братвы я продекламировал следующее:

«Извлечение из Положения о жопе гражданина Российской Федерации

1. Жопа гражданина Российской Федерации является основным документом, удостоверяющим личность гражданина Российской Федерации на территории Российской Федерации (далее именуется – жопа).

Жопу обязаны иметь все граждане Российской Федерации (далее именуются – граждане), достигшие 14-летнего возраста и проживающие на территории Российской Федерации.

5. По желанию гражданина в жопе также производятся отметки о его группе крови и резус-факторе – соответствующими учреждениями здравоохранения;

6. Запрещается вносить в жопу сведения, отметки и записи, не предусмотренные настоящим Положением.

Жопа, в которую внесены сведения, отметки или записи, не предусмотренные настоящим Положением, является недействительным.

7. Срок действия жопы гражданина:

от 14 лет – до достижения 20-летнего возраста;

от 20 лет – до достижения 45-летнего возраста;

от 45 лет – бессрочно.

17. Гражданин обязан бережно хранить жопу. Об утрате жопы гражданин должен незамедлительно заявить в территориальный орган Федеральной миграционной службы.

22. Запрещается изъятие у гражданина жопы, кроме случаев, предусмотренных законодательством Российской Федерации».

Бригада стонала и корчилась от смеха.

Бывало, после окончания смены собирались в раздевалке, переодевались в цивильное и перед походом домой полдничали заботливо припасённым Львовичем шампанским.

Поднабравшись игристо-искристого, бывший актёр оперного театра обрюзгший стареющий Василий вставал в театральную позу и в знак благодарности мощным профессионально поставленным басом до дрожи в оконных стёклах исполнял арию Мефистофеля из оперы "Фауст":

Прошло несколько лет. Я отучился на юрфаке и стал работать по юридической специальности.

Как-то, совершая променад по центральной улице, увидел Василия, который стоял перед оперным театром, из которого его когда-то выгнали за пьянство. Оборванный, заросший, небритый и хмельной он стоял и пел арию Мефистофеля прохожим.

Перед ним на асфальте лежала замызганная шапка-ушанка, в которую прохожие, удивлённые качеством исполнения, кидали монетки.

Я подошёл к Василию, похлопал его по плечу и опустил ему в шапку червонец. Василий посмотрел на меня мутным взглядом и не узнал. Мыслями он был на сцене.

Увидев в шапке десятирублёвую бумажку, быстро дрожащей рукой сгреб деньги, сунул в карман, нахлобучил шапку на давно не мытую растрёпанную голову и побрёл в направлении винного магазина. На десять рублей в то время можно было купить три бутылки водки.

Ходили слухи, что его предки были дворянами…

Словом, алкогольную закалку и мудрость жизни я получил на том заводе шампанских вин, и тренером моим был Львович.

Сколько ему теперь? Лет, думаю, семьдесят пять – семьдесят семь.

Надеюсь, он уберёг свою печень и теперь на заслуженном тяжким трудом отдыхе попивает шампанское и вспоминает былое.

Может, даже пишет рассказы, как я.

Теперь ему семьдесят лет. Он парализован после инсульта, ударившего его с год назад, и заканчивает свою бурную жизнь в хосписе, куда его поместила жена Алина Пална.

Где былая власть местного царька, где былые почести, лесть и знаки внимания, где многочисленные женщины, где почёт, где заискивающие взгляды, где его жена, сын, где его друзья…

Он одинок. Он очень одинок. И он несчастен.

Как бы вижу лежащего на кровати мочащегося под себя старика в застиранной пижаме на жёлтом от времени ветхом белье. Седые растрёпанные жидкие волосы, кустистые брови, тусклый взгляд, морщинистый заросший седой щетиной перекошенный лик, стекающая из угла рта слюна.

Тяжёлый запах смерти, исходящий от тяжело больного давно немытого тела. Табуретка у изголовья с горбушкой чёрствого хлеба, кружка с остывшим недопитым больничным чаем. При этом тело его обездвижено, а мозг работает как обычно. Говорить он не может. Он может только мычать. Самая что ни на есть его трагедия заключается в том, что такое овощное состояние может длиться и пять лет, и десять…