Бо задумчиво поглядела на него пару секунд и неторопливо ответила:

— Я тоже не знаю, что тебе ответить, Юсуф, — женщина развела руками. — Правда, мне нечего тебе сказать. Чтобы понять, куда идти, нужно много думать. А я о твоих проблемах впервые слышу, какой совет я тебе могу дать? Никакого.

— Слушай, Бо, я тут вот что подумал.

— Что, Юсуф?

— Может быть, мы с тобой вместе?..

— Что вместе?

— Уедем куда-нибудь. И прорвёмся…

— Мы с тобой?!

Бо спросила это у него такой интонацией и с таким видом, что Юсуф всё понял, закрыл рот и больше не издал ни звука. Так они сидели долго-долго, вглядываясь в гладь озера, обдуваемого тёплым сентябрьским ветерком.

Наконец Юсуф прервал молчание:

— Это, Бо. Хотел ещё кое о чём у тебя спросить…

— Ну, если это не о нас с тобой — спрашивай.

— Про Сашу Доктора. Ничего, что я о нём?

— Да ладно, Юсуф, говори уж, раз начал.

— Насчёт полиса и Алисы хотел узнать.

— Давай не тяни. В чём вопрос-то?

— Скажи, Бо, тебе его не жалко?

— Почему его должно быть жалко?

— Просто он, скажем так, всё просрал.

— Ага, и что дальше? Я-то здесь причём?

— Просто чувство жалости вызывает у вас…

— У кого это у нас, Юсуф? Что-то я не пойму.

— Бо. Иногда женщины из жалости к мужчине, ну…

— Ты хочешь меня спросить, не вернусь ли я к Доктору?

— Это не я хочу тебя спросить, это ты задай себе такой вопрос.

Юсуф повернулся к ней, но Бо, внезапно вспылив, соскочила с места:

— Ладно, Юсуф, хватит на сегодня риторических вопросов и пустой болтовни. Я уже чувствую себя, как на плохом интервью, — со злостью выпалила она. — Ты лучше сам-ка мне скажи, что насчёт Кащея придумал? Раз ты говоришь, что он наличку взял, потратил на себя. Ты-то что собираешься делать с этим? Предъявлять ему?

— Да ничего я не придумал, Бо. И делать ни хера не собираюсь, ни предъявлять, ни-хе-ра! — Юсуф поднялся, устало отряхнул колени и, вяло махнув рукой, медленно потопал к мобилю. Чуть отойдя, обернулся: — Я его тупо пережду, Бо. Просто время действует против него. Рано или поздно он слетит, как слетели и Вуйчики, и Скачок, и Пика по своей борзоте. Они в земле, а я ещё живой. Живой. Так что Юсуф пока затаится, будет подчиняться и жить потихоньку. Вот такой план.

— Хреновый план, Юсуф. Барабошиться ты будешь, а не жить. Пойми ты это, наконец, в свои сорок четыре года.

Тот быстро отвернулся, сжав зубы, и широко зашагал прочь. Бо осталась на месте, немного поглядела ему вслед, а затем снова опустилась на порядком повядшую траву. Быстро стемнело, исчезли тени, загорелись первые звёзды, а она, не отрываясь, смотрела вверх, наблюдая, как далеко-далеко в небе несётся огромный камень. Ну, просто очень огромный, чуть ли ни с четверть Земли. Причём летит очень быстро: от Пекина до Берлина домчится всего за два часа — во много раз быстрее самых быстрых «магов».

Почти не моргая, Бо вглядывалась в Луну (а это была она), притягивающую своим ликом взгляды всех, кто может её видеть. За миллионы лет триллионы глаз устремлялись в её сторону, но лишь микроскопическая часть их обладателей могла разумно объяснить, что это за пятно светится на небосклоне. Только человек — один из десяти миллиардов видов живых организмов на Земле, сумел разгадать секрет спутника.

Так и Бо. Все на неё смотрят, но никто не в силах разглядеть, кто она на самом деле. Никто. Кроме Замеса. И Доктора.

— Ба! — рывком выдохнула она воздух, пытаясь перестроить мысли на что-нибудь другое. Не разбирая, переключилась на Юсуфа. Скинула мысли, не желая думать о чужих проблемах. Вспомнила, как он сказал, что женщины могут вернуться к мужчинам из жалости. Всплыл образ Сашки. Скинула. Не смогла. Снова скинула мысли о нём, опять не смогла. Потому что, а кто он такой вообще? Какой он на самом деле, этот Доктор? Может, он тоже такая же луна, светлая с одной стороны и тёмная — с противоположной? Какой он? Да кто его знает. Другой какой-то.

Вон, Юсуф, например, жалуется, что его несёт куда-то, будто по реке… а ведь от Сашки она никогда не слышала подобных речей. Он, как будто не беспомощно барахтался в потоке житейского моря, а целенаправленно двигался, рассекая волны уверенными гребками. Доктор не ломался перед трудностями, а искал пути выхода. Как он говорил? «Когда рушится дамба, то нужно строить лодку». И Бо была с ним в этом абсолютно согласна.

А ещё он не растрачивал свою жизнь на бесцельные вещи. И это тоже было верно. Разве мы просыпаемся по утрам, чтобы ходить или ездить в какое-то место, где ежемесячно платят деньги? Ведь это, как говорил дядь Пападос, земля ему пухом, означало вбить самому себе колышек и бегать вокруг него по кругу. Большая часть людей тратит огромное количество очень ограниченных временных ресурсов, чтобы заработать рублы, чтобы купить на них еды, чтобы была энергия ходить на работу. Бред же! Вот у Доктора получалось иначе — его дело и жизнь сплетались вместе, словно нити судьбы. И это тоже нравилось Бо.