— Решила наверстать упущенное, — буркнула жрица. — И так, чтоб уж наверняка.

— Хоть бы дала для мотивации, — поддержала подруга. — А то в пасть к смерти лезть можно, а к ней в трусы — нельзя.

— Знаешь, что?! — вскочил, задев стол, и непочатые кружки подпрыгнули, расплескав осевшую пену. — Не зарывайся! Если бы не Хира — вы бы до сих пор сидели в плену!

— Если бы не эта рогатая рожа, — Лера тоже встала, опрокинув стул, — мы бы вообще не попали в плен!!

— Ребят... — тихо пискнула Ингрид, переводя испуганный взгляд с одного спорщика на другого. — Может, хватит?

— Не хватит! Хочешь сдохнуть — скатертью дорога! Но у нас поддержки не проси! Нормальные люди самоубийства не поддерживают! И убийства тоже!

Не сказав, а выплюнув гневную тираду, Лера вышла из таверны. Подруга, виновато кивнув на прощание, отправилась следом. Остался только Ермак, в задумчивости потягивающий пиво.

— Знаешь, брат, — наконец изрек похожий на гнома бородач, — я сказал, что за тебя горой. И от слов не отказываюсь. Надо — поеду с тобой хоть к черту на кулички.

— Исключено, — покачал головой. — Слишком низкий ранг. Лучше останься в Хаб-Харборе, покачайся и присмотри за девчатами. Понимаю их сомнения и зла не держу.

— Так ты уже все решил?

— Нет, — побарабанил пальцами и сжал губы, неотрывно глядя на текущую по глиняному боку струйку. — Не знаю.

— Ну, до рассвета есть время подумать. А пока давай хряпнем!

Улыбнулся и жестом подозвал разносчицу.

— А, давай.

Несмотря на солидную разницу в габаритах и опыте, Ермак захмелел после третьей пинты, а я сидел как на иголках и не мог перестать обдумывать видение. Пока товарищ делился забавными побасенками из сельской жизни и гоготал со своих же шуток, я прокручивал, процеживал и пропускал через кристально чистые мысли описанные картины грядущего. И что-то в них не давало покоя. Что-то, чего на них не изобразили, но имеющее непосредственное отношение к ним. Некая компиляция косвенных факторов, логическое умозаключение, истекающее из озвученных данных и зашифрованное в последовательности сменяющихся кадров.

— И Машка такая говорит: не починишь трактор — уйду к соседу! — гаркнул товарищ, багром вытащив из омута рассуждений. — И что бы ты думал? Ушла! Ха-ха-ха!

— Повтори, — попросил с чрезмерной жесткостью, и хвала всем богам, что воин не посчитал сказанное пьяным «наездом».

— Ну, Машка — соседка моя. Постоянно собачилась с мужем и...

— Не починишь трактор — уйду к соседу... — сказал я, нахмурившись до боли в переносице. — Котята-чертенята...

— Артур, ты куда?!

— На север.

Приятель не стал ничего уточнять и расспрашивать. Просто бросил вдогонку:

— Удачи.

Прохлада улицы сдула остатки хмеля. Я бежал со всех ног, не замечая ничего вокруг. Хира видела разрушенную Столицу как бы своими глазами. И видела глазами человека с фиолетовым фиалом. Можно предположить, что это — лишь совпадение. Но какова вероятность, что неведомая высшая сила, ниспославшая предупреждение об Апокалипсисе, случайно выбрала именно летающего демона из всего нечистого сонма? И так же случайно подселила «камеру наблюдателя» в демониста, а не в любой другой класс? И именно у этого поборника оказался разбит красный сосуд. Сосуд, отвечающий в том числе и за отношение с прислужником.

Не придешь — прощай. Если мы не отправимся в Анвиль вместе, то вскоре сойдемся — но уже по разные стороны баррикад. Возможно, все это — бред сумасшедшего. Возможно, Хире просто приснился дурной сон. Возможно, ничего такого в Железной крепости нет. Кто прав, кто виноват — неизвестно, но если отпущу Хиру одну, Апокалипсис уже не остановить.

Добежал до причала, когда небольшая каботажная шхуна уже подняла якорь и отдала швартовы. Прохладный вечерний ветер ударил в косые паруса, и ветхого вида посудина скользнул вдоль свай. А вместе с ним ускользали чисто гипотетическое спасение мира и вполне себе реальное будущее наших с Хирой отношений. Вот и пришлось пойти на отчаянные и небезопасные меры, но лучше немного пострадать, чем потерять самое дорогое.

На полном ходу разложил посох, вонзил острие в угол пирса и скакнул в сторону кораблика не хуже опытного прыгуна с шестом. Но даже этого маневра не хватило, чтобы добраться до цели — шлепнулся бы в воду и никто не стал бы подбирать, подумаешь — беда, сам до берега доплывет. Поэтому в верхней точке влил в колдовское оружие пару делений моджо и на импровизированном рокет-джампе приземлился на палубу.

Сказать, что матросы ошалели от такой наглости, значит промолчать. Все до единого выхватили кривые ножи, абордажные сабли, гарпуны и обступили «зайца» полукругом, недвусмысленно намекая, что лучше бы безбилетнику самому прыгнуть за борт, пока не помогли.

Поднял руки и с улыбкой постучал по браслету — золото есть, договоримся. И предложение сработало — впрочем, как и всегда, когда речь идет о больших деньгах и возможности стрясти еще больше за форс-мажорные, так сказать, обстоятельства.

— Кто таков? — прохрипел капитан с квартердека — пузатый, косматый, в потертом камзоле и с трубкой в гнилых зубах. Сущий пират, не хватает лишь деревянной ноги и попугая-матершинника. — Зачем пожаловал?

— Меня зовут Артур, — слегка поклонился, не опуская рук. — Я — поборник Света. Срочно надо в Анвиль по делам государственной важности.