Он опустил голову и долго думал, после чего кивнул.

— Я займусь. — сказала Вика. — Володя, поможешь? — она посмотрела на Михеева.

— Сделаем. — ухмыльнулся тот. — Такого каждый день в Москве навалом.

В спальне мы с Викой оказались уже во втором часу ночи, и я сразу же был брошен на кровать:

— Романов, гадина, какого хрена ты без меня на войнушку уезжаешь?

— Викуся, ты же остаешься устои охранять! — я улыбался. — Какие могут быть претензии?

— Ты гад, Романов! Мог бы и подсуетиться насчет меня! Но ты этого не сделал! — Вика нависла надо мной. — Будешь отрабатывать. И сейчас, и по возвращению. Не слышу ответа, курсант?..

— Как скажете, госпожа штаб-ротмистр.

— Четче!

— Язык не поворачивается, госпожа штаб-ротмистр. Ваш сосок мешается…

— Ладно, курсант, продолжай… Потом отрепетируем командирский голос…

— Сука! Мразь! Тварь! — Иван не выдержал и вскочил. — Какого?.. Ведь так все было хорошо! — колдун заметался по между столиков «Русской избы». — Саша, почему так случилось? Нахрена Алексею встретилась эта гнида Тагильцев?

— Вот ты мне и скажи. — невозмутимо ответил Цесаревич. — И давай побыстрее, меня дочки ждут.

— А я откуда знаю? — Иван сел в свое кресло и задумался. — У меня вариант один. И он тебе не понравится.

— Говори уже.

— Какого хрена вы с Государем опубликовали запись боя царевича с этими еб@ными Никпаями? — вызверился Иван. — По секрету всему свету, бл@дь? Похвастаться захотели?

От колдуна повеяло жутью, но Александр остался невозмутим:

— Я пока выводов нужных не слышу, Ванюша. Одна истерика присутствует.

— Выводы, бл@дь? — жуть никуда не исчезла. — Да вы же засветили царевича перед всеми заинтересованными лицами! И не заинтересованными тоже! И дочь мою подставили заодно!

— Короче, Ванюша! — Цесаревич повысил голос. — Не надо мне тут перечислять очевидные вещи! И не очевидные тоже. Слушаю выводы.

— Твою же!.. — колдун опять вскочил и заходил между столами. — Выводы ему подавай!.. — он повернулся в сторону кухни и рявкнул. — Человек! — из дверей кухни на полусогнутых появился официант. — Водки графин неси. — уже спокойней приказал колдун. — И закуски. — после чего сел обратно в кресло. — Саша, а выводы тебя не обрадуют. Совсем.

— Говори. — кивнул Цесаревич.

— А как же мое имущество, нажитое непосильным трудом? — ощерился Иван. — Вы с батюшкой в прошлый раз мне никакого ответа так и не дали…

— Тридцать процентов в казну Рода за… легализацию преступных доходов, остальное твое, в рамках имущества Рода, с соответствующими ограничениями и защитой.

— По-божески. — кивнул колдун. — А Алексию когда моей официальной дочерью признают?

— Ванюша, а ты не охuел? — хмыкнул Цесаревич. — Я не удивлюсь, если ты, как собака, внезапно сдохнешь под забором после таких заявлений. Очень уж Виталька к приемной дочке прикипел…

— Да? А я думал, мы на одной стороне. — закинул ногу на ногу колдун.

— А если я Витальку поддержу? — хмыкнул Цесаревич. — Так-то, он настоящий отец нашей эстрадной звезды, а у тебя, кроме биологии…

Сознание Александра поплыло, и он на темпе, опрокинув кресло, рванул к колдуну, схватил того за шею и зашипел:

— Ваня, еще раз себе подобное позволишь, и ты труп. Я такое, на многократной основе, могу позволить только сыну, кровиночке своей непутевой. А вот ты в этот список даже по старой дружбе не входишь. Так что, не отвлекайся и давай по делу.

Цесаревич отпустил шею колдуна и вернулся на свое место, подняв опрокинутое кресло.

В это время с кухни появился робкий официант с подносом. Расставив все на столе, стараясь не смотреть в глаза гостей, он юркнул обратно на кухню.

— Прошу прощения, Саша. Погорячился. — Иван спокойно разлил водку по рюмкам. — Сам понимаешь, отцовские чувства. Никуда от них не деться. — он потер шею и подвинул Александру рюмку. — А если по делу… Хреновый звоночек, если Тагильцев лично царевича прощупывал. А то, что он прощупывал, я даже не сомневаюсь. Как меня тогда…

— Выводы, Ваня! — потребовал Цесаревич, беря рюмку.

— Я в архивах Канцелярии тогда хорошо покопался. Императора Александра, прадеда своего, вспомни и сделай выводы сам. Он тогда Церковь плотно к ногтю прижал. — колдун взял рюмку и, не чокаясь, выпил ее.

Александр последовал примеру колдуна, и, поставив рюмку на стол, задумался — не может такого быть, чтобы Тагильцев решил устранить Алексея. Такого просто не может быть!

— Наливай! — буквально приказал он Ивану.

Да, всяко может повернуться, всяко произойти, но прошли те времена после войны с Китаем, когда без разбора, под шумок, валили всех неугодных! Не может такого быть, чтобы на жизнь второго человека в очереди престолонаследия покушалась… Церковь!