Это выражение Алиса скопировала от своей еще детсадовской подружки Любы. Она поднимала уголки рта и глаз, и хотя улыбки как таковой не было, все лицо как будто подтягивалось вверх в неуловимом проявлении доброжелательности.

– Да, пиво, - в замешательстве чувств сказал Веселуха, - это то, что нам нужно. К вам, Алиса.

– Ко мне никак нельзя, - возразила Алиса.
– Я же не могу. А вдруг нас...

"снимают скрытой камерой".

"Наплевать на них".

"Будут смеяться и смотреть. Вам что, а мне..."

"У них пленка засветится".

Алиса была не дура; действительно, на противоположном углу перекрестка, на доме, прямо за рекламой, на обледенелой завитушке около пятого этажа, сидел Петя Варвар с камерой. Пока Алисины окна были темны, он дремал, но этот свет, который он отличил от тысячи огней той ночи, разбудил его.

– Тэ-эк, - сказал Петя, наставляя камеру на окно.

Веселуха и Алиса между тем пили пиво и мирно беседовали. Иногда пиво располагает к дреме. Журнал "Моды и мередианы" не советует мужчинам пить пиво перед тем, как залюбить свою жену или там кого, - но они не всегда правы.

– Ну, а теперь для тех наших друзей, кто снимает нас на камеру, сказал Веселуха.
– Они верят, что человек - это то, что о нем думают в данный момент... Представьте себе, Алиса, что я - серый волк.

Алиса по мере сил представила. Веселуха, в свою очередь, представил себе Алису как лису.

– Порядок, - сказал Веселуха.

Петя Варвар наутро долго клял горькую судьбу: на пленке были запечатлены отношения между симпатичной лиской и серым волчарой из мультика "Ну погоди".

Потом, за полночь, Алиса и Веселуха уселись курить. Петербург выглядел, как в первый день творения. Из бездонного красного неба сыпал снег на нашу сторону.

– Что же вы молчите?
– спросила Алиса.

– Да это еще ничего, - напомнил Веселуха.
– Некоторое время я вообще молчал.

– А почему?
– жадно спросила Алиса.

Веселуха посмотрел в окно, залюбовался, думая, как бы ему округлить, да так ничего и не сказал. Временами в нем просыпалась тень прежнего отвращения к человеческой речи.

– Невежливо не отвечать даме!
– дерзко сказала Алиса.

– Да, действительно, - опомнился Ян Владиславович.
– Хорошо. Я молчал по нескольким причинам. Во-первых, я не знал, чего от меня ждут, когда спрашивают. При вопросе всегда ждут какого-то определенного ответа, иногда это просто, как в случае "который час?", но меня-то спрашивали о более сложных вещах. Во-вторых, я не знал, сколько времени готов ждать ответа мой собеседник. В-третьих, я не знал, как начать, - в-четвертых, я не знал, как продолжить, - в-пятых, я не знал...

– Как закончить, - прервал Алиса.
– Шутки со мной шутить изволите?

– Изволю, - ответил Веселуха и поцеловал ее в плечико.

Алиса вздохнула, как котенок.

– Значит, помощи не жди, - прошептала она.
– Меня мучает этот вопрос, вы понимаете или нет? Вас ведь тоже мучили различные вопросы?

– Никогда, - отмел Веселуха.
– Меня никогда не мучили вопросы. Не было такого. Я сам их мучил: разделял на составные части, собирал из нескольких вопросов один большой. К вопросам, знаешь ли, не стоит относиться серьезно.

– А к серьезным вопросам?
– прищурилась Алиса из-за стола.

– Тем более!
– развел руками Веселуха.
– Они просто прикидываются. Ну, если тебе совсем не избавиться от этого вопроса... Кстати, от какого?

Алиса открыла рот, и тут вопросы налетели на нее гурьбой, как снежинки или летучие мыши.

– Понятно, - сказал Веселуха.
– В общем, попробуй что-нибудь сделать... есть ведь мой прибор, он может тебе помочь. Впрочем, я бы на его месте не стал тебе помогать.

– Но мне очень нужно, - возразила Алиса.
– Я ужасно мучаюсь.

– Да вам только дай, - сказал Веселуха, подошел к ней близко-близко и стал ее тискать.

В общем, ответ на этот вопрос был Алисе очень нужен, хотя сама она не считала, что какой-то теоретический вопрос может быть настолько жизненно важен для нее. Принципы не могут быть жизненно важными, по крайней мере, в обычной жизни (не на войне, например), - считала она. Но Веселухин спектрометр не спрашивал у клиентов, как мама у капризного ребенка: "Тебе этого правда хочется, или так себе?" Он видел насквозь, какие у клиентов потребности и насколько они насущны. "Насколько", он мерил количественно. То есть он был не только всеобщий удовлетворитель, но еще и всеобщий измеритель даже того, для чего мер и весов человек не знает. Раз Алисе был очень нужен ответ на этот вопрос, прибор решил ей ответить. И заработал. Утром, войдя в кабинет, Алиса обнаружила, что он работает очень давно, и нагрелся. Посмотреть, что за задачу ему дали, было невозможно.