Единственным шансом въехать в Берлин с запада было наличие специального, выписанного в штабе пропуска или путевого листа. Старший польской машины быстро выпрыгнул из кабины и побежал предъявлять какие-то бумаги. Оказалось, что бумаги были на польском языке, поэтому девушка-регулировщица позвала на помощь молодого капитана, который дежурил тут поблизости. Взглянув на польские документы, капитан сразу отрицательно замахал головой и твёрдо заявил:

– Нельзя. Не имею права. Вы должны были перевести это на русский язык и заверить перевод в штабе. В таком виде я не приму документы!

Поляки поняли смысл сказанного и попытались как-то уломать капитана. Его это взбесило. Он стал кричать на поляков. Те стали кричать в ответ.

– Похоже, у нас проблемы, - повернувшись к Насте, сказал Алексей.

– Может, выкрутятся, - ответила Настя.

– Ага, если они будут продолжать качать права, он их вообще арестует как диверсантов и спору конец.

Словно услышав подсказку от Алексея, капитан выхватил из кобуры свой ТТ и угрожающе потряс им перед поляками. Но поляки оказались странные: на них вообще не подействовали угрозы применения оружия. Более того, в поддержку старшего машины из грузовика выпрыгнули три польских солдата и показали капитану, что у них тоже есть - и даже более скорострельное - оружие.

– Союзники такие, - глядя на эту сцену, иронично сказала Настя.

Колесов посмотрел на часы.

– Было около 8 утра. Полтора часа уже едем, а ещё не доехали до Берлина.

– Кровь из носа, но в восемь утра мы должны быть в черте города, - сказала Настя.

– Кому ты это говоришь?
– устало ответил ей Алексей

Тем временем конфликт с капитаном дошёл до своей кульминации: старший польской машины смачно плюнул капитану под ноги, чуть ли не на его сапоги и, отвернувшись, зашагал обратно к машине. Мгновенно побагровевший капитан вскинул пистолет, прицелился поляку в затылок и скомандовал:

– Стоять!

Поляк оглянулся и злобно прошипел:

– Сцэладж курва!

Что-то внутри капитана заставило его проглотить обиду и не устраивать стрельбы из-за личного оскорбления. И хотя он знал, что будет выглядеть слабым и проигравшим, он всё таки опустил пистолет, но тут же дал команду рядовым автоматчикам:

– Если эта машина тронется, стрелять без предупреждения.

После этого скандала Колесову стало ясно, что в ближайшие часы поляки в Берлин не попадут, а значит, надо искать другой транспорт.

Самые худшие предположения начали сбываться. С утра все пошло наперекосяк. Теперь в агентстве ему наверняка предъявят претензии, зачем он повёз группу на польском транспорте? Во всех шести предыдущих турах трансферт от Штраусберга до Берлина осуществлялся на автобусах и грузовиках из штаба армии Чуйкова. А сегодня, как назло, прилетели на полтора часа раньше и вроде из благих намерений, чтобы не терять времени и не ждать до семи утра, он решил воспользоваться подвернувшейся оказией, и вот что из этого вышло.

Колесов пробежался взглядом по своей группе. За неимением чего-то более интересного вокруг все активно обсуждали произошедший у них на глазах советско-польский конфликт. Любопытным было то, в это самое время буквально в тридцати метрах отсюда на т-образном перекрёстке проходила длинная колонна тяжёлых танков КВ и она, казалось, уже не вызывала у туристов интереса.

Неужели им так быстро всё приелось? – подумал Алексей. Дорога скучная, надо их быстрей втягивать в Берлин. Там они получат сполна. Но где же транспорт?

Колесов спрыгнул из кузова грузовика и без ясной цели направился в сторону главного, ведущего в Берлин шоссе.

– Танкисты Катукова пошли, - услышал из разговора солдат Алексей.

– На Рейхстаг, - сказал второй солдат. И в том, как он это сказал, чувствовалась нескрываемая зависть, что вот кто-то направляется в центр важнейших событий, а ему суждено провести этот день на каком-то безымянном перекрёстке.

Колесов почувствовал родство с этим солдатом. Ему тоже надо было быть в центре Берлина, а он всё торчал здесь. Будь он один, он запрыгнул бы на броню любого танка и уже через час был бы в Тиргартене. Но как разместить на броне группу из десяти человек, плюс он и Настя?

Не веря своим глазам, Колесов увидел, как на блокпосте появился Спаситель. Спаситель приехал на «Виллисе» и был в форме польского офицера. Увидев его, поляки из грузовика бросились к нему за помощью. Офицер взял у них документы и направился с ними к советскому капитану.

Аргументы польского офицера оказались настолько убедительными, что уже через пару минут двигатель Студебеккера вновь зарычал, радостно предвещая продолжение пути.

Когда по шоссе прошёл последний танк колонны, девушка регулировщица круговым движением руки с флажком подала грузовику знак проезжать. Когда машина, наконец, стронулась с места, Алексей бросил последний взгляд на капитана. Тот демонстративно стоял спиной к грузовику. Польские солдаты в кузове недобрым взглядом тоже простились с капитаном, и Студебеккер вышел на изрезанное гусеницами танков франкфуртское шоссе.