Все сразу засобирались домой – это был последний на сегодня урок. Ракель кожей чувствовала радость остальных, но, как обычно, ей было все равно.

– Погуляем? – предложила Ника, подбежав к Ракель, уже забыв об утренней стычке.

– А давай, хоть развеюсь, – та также решила не придавать значения тому случаю.

Выходя из школы, она увидела директора, стоящего около двери. Она, не сбавляя темпа, попыталась войти в его сознание – уже который раз – и ничего не получилось. В отличие ото всех ее одноклассников и большинства учителей, этот был ей не по зубам. Как будто его разум окружали колючки, которые Ракель никак не могла обойти. Снова они ее «укололи» и отбросили обратно в свое сознание.

«Ну ничего, однажды я смогу это сделать», – мысленно пообещала Ракель и вышла из здания.

– Слушай, а красиво у тебя блестят волосы на солнце. Какой-то зеленоватый оттенок. Красишь? – обратилась Ника.

– Нет, ты что. Делать мне больше нечего. Это с рождения. Гены что ли, – вспомнила Ракель слово, найденное в интернете, когда искала информацию о своих способностях.

– И откуда ты такая умная взялась?

– Само получается.

С волосами была связана отдельная история. Как-то раз захотели ее родители подстричь. Но как ни сжимали они ножницы между волос, срезать ни один волосок не удалось. Железные ножницы либо поворачивались, либо волосы изгибались так, что проходили между ножнами. А те, которые с пластмассовой ручкой, и вовсе ломались. Никакой нож также не брал волосы. Тогда был один из моментов, когда она почувствовала, что ее отец очень сильно напрягся, как будто испугался чего-то, но она так и не смогла понять чего.

С тех пор волосы Ракель не трогал никто. Но с ними проблем не возникало. Вырастая до определенной длины, кончики волос истончались и выпадали сами. Ракель лишь требовалось их чуть потянуть. Кроме того, на ярком свете мертвые кончики можно было легко увидеть – они не отсвечивали зеленым, как остальные волосы.

– Я хочу знать, как ты смогла подглядеть текст. Расскажи.

– Ты не поверишь.

– А ты попытайся. Только не говори ту фигню о телепатии.

Ракель фыркнула. В конце концов, она как-то попыталась сказать правду. Ну не поверили – уже не ее проблемы.

– Кое-кто специально перевернул для меня учебник. Я заранее договорилась.

– Ого. Как? Наши одноклассники такие эгоисты, вряд ли просто так это сделали.

– Ну, видимо, не перевелись еще добрые люди.

Школа скоро скрылась за деревьями, а вдалеке показался магазин. И внимание Ракель привлек какой-то незнакомец. Наверное, своим необычным видом для здешнего села. А может что-нибудь еще.

Темный плащ, капюшон, скрывающий лицо, какая-то непонятная кожаная обувь – все это было на человеке. Но не это даже ее заинтересовало. Ракель его не чувствовала, и с этим она сталкивалась впервые.

Все люди, которые когда-либо ее окружали, всегда хоть как-то ощущались каким-то ее внутренним чутьем. Именно благодаря этому она могла посчитать количество человек с расстояния на определенной области. Да и сейчас всех прочих незнакомцев она чувствовала. Вот один, слева, быстро передвигался, и Ракель ощутила окружающие его сознание расстроенные чувства. Вот другой медленно шагал по асфальту, очевидно, был чем-то доволен. Еще один, в сознание его проникнуть не удалось, колючки оттолкнули Ракель, но ведь он все равно ощущался. А этот странный человек был полностью невидим для ее сознания, как будто его вовсе там не было.

Тем не менее, он существовал и куда-то направлялся, явно с какой-то целью, бросая взгляды из под капюшона на всех прохожих. Ракель на миг почувствовала на себе его взгляд, пустой и холодный, и ей стало не по себе. В следующий момент незнакомец отвел взгляд и не останавливаясь прошел мимо девочек.

– Кто это был? – первой подала голос Ника.

– Не знаю. И, надеюсь, мы его не встретим больше. Пошли уже.

Яркое солнце било прямо в глаза. День в целом был хорошим, но какое-то чувство не давало Ракель покоя. Возможно, оно возникло из-за взгляда незнакомца, возможно из-за чего-то еще, в любом случае, она уже не ощущала легкость, которая была у нее с утра.

– Как там, в Халли? – спросила Ракель Нику, чтоб отвлечься от своего чувства, вспомнив утренний взрыв. Ника когда-то жила в том городе, и сейчас у нее остались там родственники.

– Ты тоже об этом подумала? – оживилась Ника, вероятнее всего имея в виду взрыв. – Сегодня звонили родственникам сразу после подземного толчка. У них там все окна повылетали, причем, чем ближе к Старой станции, тем больше разрушений. Сначала они подумали, пришел второй конец света. Это ужас, что было. К счастью, не обрушилось ничего.

– Мои родители думают, что взорвалось что-то под землей. А ты хоть когда-нибудь была на Старой станции?

– Нет, эта территория всегда была запрещена для посещений. Огорожена колючей проволокой. Туда даже подойти никто не мог. Под землей? Тогда понятно, почему мы все почувствовали.

– Я не знаю, я никогда не была за территорией Уэдделла. Может, когда-нибудь увижу мир.

– Да зачем оно тебе надо? За Антарктидой опасно. Моя бабушка была в – как ее там? – Центральных Американских Конфедератах. Хорошего мало. Большие зоны вообще опасны для посещения, радиация там еще со времен Извержения. В Старой Эпохе понастроили всякого, что до сих пор расплачиваются за те действия. Так бабушка говорит, если что.