Если бы еще неделю назад ей кто-нибудь сказал, что она сама откажет Наумову и не захочет вернуть их отношения, то Настя первая рассмеялась тому в лицо, поскольку даже мысли такой не могла допустить. Она настолько сжилась со своей болезненной потребностью в Наумове, что теперь, когда та внезапно исчезла, ощущала внутри себя странную щекочущую пустоту.

Настю до сих пор трясло от пережитого напряжения. Корабль уже скрылся из виду за выступающей скалой, а девушка все брела вдоль берега, слушая шум волн и пытаясь успокоиться. Ее взгляд был устремлен в себя, и она не сразу заметила одинокую фигуру, сидящую на прибрежном камне.

А когда увидела и поняла, кто это, ее сердце на мгновенье остановилось, после чего забилось в несколько раз чаще…

***

— Максим, — голос одного из Внутренних Наблюдателей, внезапно раздавшийся из рации, заставил того вздрогнуть.

— Слушаю, — Максим быстро вынул часы-рацию.

— Ты далеко?..

— Достаточно, — он действительно отошел на приличное расстояние от лагеря в поисках уединения. — На берегу за утесом… Что случилось?..

— Объект № 1 восемь минут назад ушла из лагеря, — сообщил Наблюдатель.

— Как такое произошло? Почему ты сразу не сообщил? — отрывисто заговорил Максим, чувствуя, как от волнения начинают болезненно пульсировать виски. Он со всей силой начал их растираться, пытаясь вернуть самообладание, и тут увидел Настю. Она медленно брела вдоль моря, обхватив себя руками, словно от холода.

— Они поругались с Объектом № 2, — объяснял тем временем голос из рации. — Объект № 1 вышла из палатки, она заметно нервничала… Кажется, она пошла в твою сторону… Мы думали, что она сразу вернется… Мне пойти искать ее?..

— Нет, не надо, — уже спокойней отозвался Максим, безотрывно глядя на Настю. — Я ее вижу… — и тут же поспешно спрятал часы.

***

Настя подошла ближе и остановилась на некотором расстоянии от Максима. Он тоже не двигался, лишь внимательно смотрел на нее, сложив руки на груди. И Настя вдруг подумала, что ее появление здесь также некстати, как и тогда в церкви.

— Извини, я не хотела тебе мешать. Снова, — тихо проговорила она, плотнее кутаясь в плащ. — Я уже ухожу…

— Подожди, — Максим сорвался с места и в два шага оказался около нее. — Тебе не надо никуда уходить…

— Нет, — быстро заговорила Настя, грустно усмехаясь. — Так глупо получилось… Я знаю, ты хотел побыть один… А тут опять я… Вечно появляюсь в ненужный момент….

Она собиралась еще что-то сказать, но Максим не дал ей этого сделать. Он стремительно притянул ее к себе и поцеловал. Это было так внезапно, что в первое мгновение Настя застыла, не в силах шевельнуться. А Максим продолжал целовать ее жадно, словно не мог ею напиться, все крепче прижимал Настю к себе, будто боясь отпустить, и она, поддавшись, начала отвечать ему, вначале неуверенно, а после все с большей страстью. В какой-то момент Насте даже стало казаться, что она начинает растворяться в Максиме, сливаться с ним в одно неделимое целое…

И вдруг все закончилось. Максим неожиданно перестал целовать ее и, уткнувшись лбом в ее лоб, прерывисто зашептал:

— Мы не должны этого делать… Это ошибка… Моя ошибка… Я во всем виноват… Прошу тебя, забудь об этом… И прости… меня…

Настя, ощущая себя раздавленной и потерянной, медленно отодвинулась от него, а потом побежала прочь, не оглядываясь.

Она поняла, что начала плакать, лишь когда почувствовала на своих губах, еще пылающих после поцелуя, соленые слезы…

***

Максим упал на колени и, обхватив руками голову, сложился пополам, как от сильной боли.

Ему хотелось кричать и крушить все кругом…

Хотелось немедленно связаться с офисом и сообщить, что не может дальше сопровождать…

Хотелось подняться и броситься следом за Настей…

Хотелось… Хотелось… Хотелось…

…Затрещала снова рация, и раздался спокойный голос Наблюдателя:

— Объект № 1 недавно вернулась в лагерь.

— Она в порядке? — хрипло поинтересовался Максим.

— В порядке. Живая и невредимая. Посидела пару минут у костра и отправилась в палатку. Объект № 2, кстати, уже заснул. Думаю, № 1 тоже скоро будет готова к Перемещению…

— Хорошо… Спасибо…

Максим начал медленно подниматься. Он понимал, что окончательно попал в западню. Попал в нее по собственной воле. Да, можно было просто убежать от всего этого, посчитавшись только с собственными чувствами, отказаться от Сопровождения, прервать Программу, как он уже порывался не единожды. Но нельзя было забывать, что за всей Программой стояли другие аъютеры: Наблюдатели, Контролеры, Артем с Анжелой в конце концов… Это означало бы подвести их всех. А это было не в его правилах. Поэтому надо было продолжать, как бы тяжело ему не приходилось…