Даже издалека огромные мониторы, которые выставили в этот день на площади, хорошо просматривались. До того, как в вены бывшей русалки введут смертельную инъекцию, оставалось чуть меньше десяти минут.

Убийца Командора. Первая за всю историю женщина, посмевшая оборвать жизнь главы государства.

Самым нелепым, не укладывающимся в головах обывателей было то, что убийство было совершено по личным мотивам. Просто брошенная любовница, которая пошла за своим принцем. Потеряла себя и свой дом. Десятилетиями скиталась по чуждой суше, не умея и не желая сближаться с чуждыми существами — людьми.

Президент подводного союза объявил о том, что Несмея не подлежит человеческому суду. Но его требования экстрадиции были в жёсткой форме отклонены Временным правительством. Формально, Несмея была человеком.

— Люди обманутыми. Ярость выход. Не буду ничего, — вот и всё, что сказал Оллмотт по этому поводу.

Фобии было плевать на то, что рухнул идеал нации. На поверку командоры, которых веками окружал ореол непогрешимости, оказались такими же грешниками, как и все прочие. Люди чувствовали себя преданными, обманутыми. Страна кипела. Публичная казнь Несмеи была призвана слегка притушить огонь под этим бурлящим котлом.

Расчистить дорогу к грядущему царству Мерака Леви.

Оллмотт уже не думал ни о Командоре, ни о бывшей русалке. Он смотрел вперёд и прикладывал все усилия для того, чтобы Мёртвый Наместник пришёл к власти и выполнил своё обещание — соединил магию. Только потом этого кровавого деспота можно будет истребить.

Как Оллмотт планировал это сделать, Фобия не знала. Она не разговаривала ни с ним, ни с Класлом, ни с Сенией Кригг. Ни с кем. Только иногда с Холли. Но Холли была совсем чужой, даром что сестра. Они выросли вдалеке друг от друга, и Холли влезла в эту войну просто так, по собственной инициативе. Ей доставляло удовольствие эта игра в заговоры и шпионов, она с удовольствием планировала всевозможные акции вместе с Нексами.

А Фобию пугало количество жертв. Нэна всё ещё оставалась в резиденции, прислуживая Временному правительству. Про Антонио ничего не было известно. Несмея просто пошла в расход.

О том, что фобии возвращаются, Фобия больше никому не говорила. Оллмотт мог бы помочь, но просить его о помощи не хотелось. Если же фальшивый психолог и замечал неладное, то не придавал этому значение. Совсем скоро энергия псевдомагов уйдёт из них, вернувшись во власть истинных магов. Пока девчонка подождёт, всё равно она сломалась.

Фобия не оспаривала это мнение. Сломалась, так сломалась. Может, и так.

В конце концов, у неё были на это некоторые причины.

Поддавшись какому-то странному порыву, Фобия прогулялась однажды вечером до особняка родителей. Постояла в тени дерева за оградой, подглядывая за светом их окон. Как они там? Что они думают о своих дочерях, которые внезапно исчезли из их жизни? Захотелось сделать что-нибудь утешительное, и она привязала на кончик ограды детскую ленточку, какую заплетают в косы. Ей никто и никогда не заплетал косичек.

Немного поздно вспоминать о детских обидах, ведь правда? Никто не виноват в том, что она родилась с этим внутренним уродством.

Ах нет. Виноват. Вот он — виновник всех бед этой страны. Мёртвый Наместник со скорбным лицом.

— Дорогие друзья. Нам нелегко далось это решение. Но никто не смеет посягать на священную жизнь Командора…

А другие жизни — они не священы?

Фобия попытался оттолкнуть от себя Эраста.

— Вам надо уйти отсюда к людям, — пробормотала она. — Здесь будут выплески, это опасно для вас.

Но Эраст только покачал головой и поцеловал свою спутницу в макушку.

Несмея улыбалась камерам. Она отказалась от предсмертной речи и просто улыбалась. В глазах бывшей русалки не было ни грусти, ни раскаяния. Светлый взгляд того, кто умирает со спокойной душой.

Первый выплеск пришёлся на ту секунду, когда крупным планом показали поступающий в прозрачные трубочки препарат. Дальше началась цепная реакция. Фобия ударила застывшего Эраста, крикнула:

— Да уйдите же вы!

А потом осьминог, много времени ждавший своего часа, взметнул свои щупальца. Выплеск был мощный — вместе со слезами и мучительным отторжением смерти самой красивой из самых красивых.

Не было сил противостоять этому растущему осьминогу. Да и желания не было. Согнувшись пополам, Фобия отдавала себя во власть выплеску.

Крики псевдомагов вокруг звучали болезненно прекрасной музыкой.

Оборвалось всё резко, без обычной потери сознания. Ещё не поняв, что выплески закончились, Фобия увидела оранжевую униформу санитаров. Ядовитый цвет, знакомый с детства. Тех псевдомагов, которые сейчас допустили выплески, забирали на медицинское и правовое освидетельствование, пока они еще не пришли в себя и пока что-то или кто-то блокировал их энергию.