Айрис не спеша собирала свои вещи, в небольшой дорожный чемодан. Решение было принято, она возвращается. Ее переполняли смешанные чувства, тревоги и одновременно какого то радостного возбуждения, и эта странная смесь как не удивительно была ей приятна. Последнее что она положила в свой багаж был небольшой деревянный ларец сделанный в виде небольшого ковчега, который она с поклоном взяла с отдельно выделенной для него полки, над ее письменным столом, и очень бережно опустила его в чемодан, аккуратно обложив вещами, что бы тот ни при каких обстоятельствах не пострадал. Захлопнув крышку она глубоко вздохнула и несколько минут стоя не подвижно, не отрываясь смотрела в окно, на виднеющиеся вдали верхушки, покрытых лесом гор. Было ранее утро и солнце едва успело встать над ними/

Ей вдруг вспомнился вчерашний день. Сразу после разговора со всеми обитателями дома, когда она сообщила о своем решении, она отправилась к памятному камню, на который она когда то нанесла имена всех своих названных братьев, гвардейцев ее личной охраны, отдавших свою жизнь за ее свободу. Удивительно но в тот момент когда она найдя этот камень, так походившим на надгробие, водила по его поверхности подобранным неподалеку птичьим пером то камень покорно крошился под ним, словно он был не тверже песка, позволив ей написать на нем все до последнего их имена. А ведь позже она увидев такой же камень в лавке каменотеса, когда дядя как то взял ее с собой в поселение, где им нужно было купить несколько каменных опор для купальни, он сказал, что крепче этого камня нет на свете.

Стоя у него она вдруг услышала хлопанье крыльев, подняв голову увидела Крэча. Он сел на камень и смотрел на нее чуть наклонив голову. Она протянула в нему руку:

— Ну что братишка, вот и пришла пора нам расставаться.

Орел потянулся к ее руке и ласково потерся о нее головой. Она с грустной улыбкой погладила его светло коричневые с темной окантовкой перья.

— Береги себя и не ввязывайся в драки, хорошо?

Он выпрямился и несколько мгновений внимательно смотрел на нее, а потом вдруг низко склонила голову, словно в глубоком поклоне, а затем взмахнул крыльями взлетел и уже от туда издал несколько долгих и каких то грустных криков, словно прощаясь со своей юной спасительницей. Сделав несколько кругов в вышине орел улетел прочь. Этот прощальный крик вдруг унес из ее сердца все тревоги и страхи, наполнив лишь легкой грустью расставания. Тут за ее спиной раздался тихий стук и в приоткрытую дверь, заглянул Лен вернув ее к реальности:

— Там к завтраку зовут.

— Да, иду.

Сказала она и решительно отвернувшись от окна, вышла из комнаты и следом за юношей прошла в гостиную. Там уже все собрались и половину завтрака ели молча, потом старый фермер решил прервать молчание:

— Уже собралась?

— Да. Я много не стала брать, только то, что может пригодится в дороге, во дворце мне уж точно не позволят ходить в одежде которую носила здесь, так что брать ее нет смысла.

— Ну это да, конечно. Да и тащить с собой лишний груз тоже незачем.

Тут в разговор вклинился Лен:

— А вы сами то уже собрались?

— Ну нам то со Стелой без надобности, мы уже слишком стары, что бы снова служить при дворе, так что остаемся здесь свой век доживать.

— То есть как это служить?! Если вы тетя и дядя Айрис, разве вы не являетесь родственниками правителя?!

Фермер посмотрел на него и откинувшись на спинку своего стула печально улыбнулся:

— Нет.

Лен от удивления даже рот слегка приоткрыл в его глазах застыло недоумение, но тут подошла пожилая хозяйка дома, уносившая в это время со стола часть опустевших тарелок, и положив руку на плечо мужа заговорила:

— Мы всего лишь верные слуги ее высочества. Я была сначала ее кормилицей, так как у ее матери было мало молока что бы вскормить дочь, а мы тогда как раз похоронила нашего с Веноном едва успевшего родится сына, а потом стала ее няней, после смерти жены нашего правителя. Ну, а Венон был садовником при дворце, где мы жили тогда. Когда случилась вся эта трагедия мы условились назваться тетей и дядей для маленькой беглянки и изображать ее семью, пока в этом не пропадет нужда.

— Вы и есть моя семья, и всегда ими будете!

Пожилая женщина еле заметно улыбнулась.

— Для нас это огромная честь ваше высочество, но все таки нам будет лучше остаться здесь.

— Но как же вы здесь совсем одни будете?

— Ну вообще то не одни, я остаюсь.

Вступил в беседу все время до этого молчавший Ник.

— Ты не собираешься возвращаться к себе?

— А мне не куда возвращаться, это у тебя замок земли и так далее. До смуты я был простым мастером на все руки и все мое имущество состояла из небольшой мастерской, да скромного домишки при ней же. Но все это сгорело при приграничных стычках. Именно тогда похоронив отца, не выдержавшего нашего полного разорения, я и подался в армию. Куда возвращаться пока точно не имею никакого горячего желания. Так что отвезу вас в поселение к этой незваной гостье и назад.

Закончив завтрак все вышли во двор, где уже ждала самоходная повозка. Положив чемодан Айрис и свой скромный вещевой мешок в небольшой кузов. Они тепло распрощались с четой фермеров. При этом на глаза девушки в последний момент вдруг нахлынули нежданные слезы. Она еще не успела уехать, а в душе уже шевельнулось жгучее чувство тоски, по этим людям и месту ставшим ей родным навсегда.

— Ну вот еще только этого не хватало, а ну ка что вам отец говорил? Никогда и никому не показывать своих слез, так что быстренько взяли себя в руки и вперед, не оглядываясь и не о чем не жалея.