Побродив по комнате он вышел из нее и поднялся на смотровую площадку башни, где были установлены различные механизмы его Наставника, с помощью которых тот наблюдал за небосводом, делая какие то свои мало юному оруженосцу понятные расчеты в своих работах. Он подошел к ограждению площадки и посмотрел сначала на ночное небо, на котором мигали такие далекие и холодные звезды, а потом перевел взгляд на раскинувшиеся внизу городок со стоящим на небольшом возвышении замком на его окраине.

Незаметно он мысленно вернулся в те дни когда только познакомился с тогда еще очень юным наследником, тому тогда едва исполнилось тринадцать лет. Рэм не помнил ничего из своего прошлого, ни кто он, ни откуда, ни даже сколько ему лет. Все что ему удалось вспомнить стараниями придворного алхимика старавшегося с помощью своих снадобий и изысканий, вспомнить свое имя и то что он родился в день падения вечерней звезды, явления хоть и не самое редкое но все же случавшиеся не так часто. Опираясь на это получалось что он был старше Альберто на целых четыре года. И не смотря на это они крепко подружились.

Так как до их знакомства Рэм практически не покидал дома Ферна то все время посвящал чтению, в то время как молодой наследник не очень то это любил, от чего порой имел проблемы с науками, в свою очередь его друг испытывал какой то необъяснимый страх перед внешним миром, который ему удалось преодолеть только благодаря тому, что принц буквально вытащил его из дома Наставника и открыл ему мир. В замен Рэм почти все время помогал ему с занятиями или вовсе делал за него домашнее задание, искустно имитируя его почерк.

И вот сегодня они впервые повздорили настолько сильно. При воспоминании о драке он снова почувствовал невероятно сильную дрожь, словно кто то невидимый сидевший внутри него испытывал нечто похожее на почти радостное возбуждение. Тот кого он так боялся, и столько лет старался загнать в глубины своего естества от куда тот все время старался выбраться периодически напоминая о своем существовании. Некто или нечто что по сути было концентрированным злом, и похоже сегодня когда он потерял над собой контроль, снова показал себя.

Несколько дней он провел в доме Ферна, стараясь успокоиться и взять себя в руки, но это ему никак не удавалось. Мало того у него перед глазами все время стояло печальное лицо Айрис, и как он не старался никак не мог изгнать ее образ. Даже если ему удавалось силой воли заставить не думать о ней, то она появлялась в его снах, такая прекрасная и такая желанная. Только с ней он обретал какой то невероятный внутренний покой и уверенность, только ее присутствие позволяло ему без страха научится пользоваться своим внезапно открытым даром, который он почему то был уверен, являлся частью той темной сущности что жила в нем, но это не пугало это словно давало власть над ней. И все таки он не имел права думать о ней и тем более желать.

Промучившись какое то время он вдруг решил что единственный способ усмирить свое желание у него только один, тот самый которым он некогда загонял в глубь себя живущего в нем. недолго думая он отправился в отдаленную комнату особняка, где располагался небольшой домашний храм. Там он сняв с себя рубашку опустился на колени перед статуей огненного змея, покровительствующего роду Ферна и какое время горячо возносил ему моления после чего резко отведя руку он сотворил из своего жизненного дыхания плеть и немедля ни секунды со всей силы ударил ею себя по плечу и спине, на его теле тут же вздулась кровавая полоса, а тело обожгло словно огнем, но боль только подстегивала его наносить себе удары снова и снова, не прекращая ни на минуту самобичевания. Прекратил он лишь когда в глазах стало темнеть, и он уже не чувствовал своего тела, оно словно горело в пламени, но не смотря на это образ принцессы так и не покинул его сознания, словно насмехаясь над его жалкими попытками.

Он откинул плеть и та немедленно исчезла, вернувшись туда откуда была призвана. Со стоном он оперся на руки не давая себе упасть его била дрожь, со лба на плиты каменного пола падали капли пота, из груди со стоном вырывалось прерывистое дыхание. Именно в таком состоянии его и нашел Ферн.

— Великие небеса, Рэм, ты опять за старое!

Он накинул на его окровавленные плечи рубашку, которую подобрал с пола и присел рядом:

— Слушай я понимаю случилось не приятная ситуация, но зачем так себя наказывать, уверен он давно уже простил тебя. Вы же все таки друзья, а между ними всякое случается, уверен он это тоже отлично понимает.

Рэм лишь покачал головой в ответ, потом поднял голову и посмотрел на статую стоящую в глубине комнаты и тихо произнес:

— Мне нужна помощь, прошу, Наставник, я не должен думать о ней, она принадлежит ему, а я всего лишь шут, я это понимаю но ничего не могу сделать с собой.

На его глазах появились слезы, а в голосе звучало отчаянье. Ферн отлично понял о чем тот говорит, он и сам уже давно стал замечать притяжение его воспитанника к юной принцессе, но надеялся, что все это останется на уровне дружеской привязанности, но похоже его опасения подтвердились и мольба юного оруженосца была тому подтверждением. Он тяжело вздохнул и помог тому подняться на ноги:

— Конечно, идем посмотрим что можно сделать со всем этим.

Он привел его в свою лабораторию где обработал раны, и хотя снадобья причиняли боль не меньше ударов плети Рэм не проронил за все время ни звука. Закончив алхимик отправил того в его комнату пообещав немедленно начать поиск средства от его привязанности к невесте господина. Последующих несколько недель Ферн испробовал на своем воспитаннике всевозможные формулы незримого мира, в надежде изгнать из его сердца чувства которые тот испытывал к юной принцессе, и спустя какое то время ее образ действительно стал тускнеть в его сознании, что давало надежду на полное изгнание всех желаний по отношению у к ней.