— На меня покушение! — заорал полубог и что было сил принялся садить кулаками в спину Попра.

Шайка вскочил и с криком: «Кто против меня, кормильца?!» — ткнул головой в живот Пустозвону. Пустозвон рухнул на пол, подмяв под себя Переделадье. Началась свалка. Кто кого колотил, кто от кого защищался — понять было невозможно. Вокруг клубка дерущихся бегал маэстро и наугад наносил удары колотушкой от барабана. — Ну что вы смотрите? Надо их разнять! — крикнул Димка Дляблизиру, спокойно наблюдавшему за битвой.

— Вы хотите сказать, что пора прекратить прения? — спросил тот.

— Какие там прения! Они поубивают друг друга!

Димка кинулся к музыкальным инструментам, сваленным возле стены. Взяв в рот шланг, он что было силы дунул. Раздался ужасающий рев. Все, включая маэстро, застыли, заткнув пальцами уши.

Первым опомнился Дляблизир.

— Многоуважаемые владетели! — воскликнул он, подняв руки. — Только что мы обсудили речь претендента на престол…

Все вытащили пальцы из ушей.

— …Я говорю «претендента». В нашей воле — будет он королем или нет. Так вот, мне кажется, претендент — против сложившихся у нас традиций. А кто против традиций, тот против нас.

— Верно! Правильно! — закричали пустодеи.

— Предлагаю, — продолжал Дляблизир, — посадить его самого в посылочный ящик и отправить по почте в неизвестном направлении.

— Да вы что! — зашептал Димка в спину Дляблизиру. — Сами же обещали отвезти меня домой!

— Обстоятельства изменились! — бросил через плечо Дляблизир.

— Предатель! Я сейчас расскажу, что это вы написали текст моей речи!

— Ладно, договоримся миром, — шепнул Дляблизир Димке, а вслух сказал. — Но давайте, учитывая молодость обвиняемого, проявим к нему снисхождение. Напишем на ящике его домашний адрес. Пусть помнит нашу доброту.

— Отдайте его лучше мне! — рявкнул Шайка. — Я подготовлю из него мастера своего дела.

— Обойдешься! — закричали пустодеи. — Сам еще справляешься! Вон какую гирю таскаешь! Да здравствует Дляблизир! Пусть он будет нашим королем! Ура!

Шайка сел на гирю и приуныл, а Димка сказал визирю:

— Вы же не хотели быть королем!

Дляблизир снисходительно посмотрел на него:

— Я не хотел исполнять обязанности. А королем меня просто не избирали. Думали найти что-то получше.

— Ну а зачем это вам? Шишки можно считать и не королем.

— Да, но когда считаешь их королем, то всегда получается больше, — важно ответил Дляблизир.

На этот раз Димкин папа позвонил директору школы днем.

— Вот уже неделя прошла, а Димы все нет, — грустно сказал папа. — А сегодня у него день рождения. Мы решили отметить эту дату, как если бы Дима никуда не пропадал. Ждем вас у себя.

— Я непременно приеду! — воскликнул директор. — Непременно! Вместе с учительницей литературы и Светой, Диминой соседкой по парте.

Вечером все собрались за большим столом. Окруженный шестью чайными приборами, на столе стоял самовар. Один прибор предназначался для папы, второй — для мамы, три — для гостей, а шестой — для пропавшего Димки.

Держа в руке дымящуюся чашку, отец поднялся из-за стола.

— Это я во всем виноват! — сказал он, печально глядя на пустующий стул. — Дима! Делай, что хочешь и как хочешь! Лишь бы тебе было хорошо…

Чашка в его руках затряслась, и тогда поднялась мама.

— Нет, — сказала она, прикладывая к глазам платок, — больше всех виновата я. — Дима, теперь я поняла, что не обязательно в жизни что-то знать и уметь. Главное, быть!

Мама всхлипнула и принялась мелкими глотками пить чай. Слово попросила учительница литературы.

— Семья не виновата! — решительно сказала она. — Виновата школа. Мы не смогли подобрать к Диме ключи. Принимаю обязательство. Я буду всегда, Дима, ставить тебе пятерки, знаешь ты урок или не знаешь.

Теперь подошла очередь Светы Коростылевой.

— Виноваты не родители и не педагоги! — звонко произнесла она. — Виноваты мы — товарищи Димы. И особенно я, потому что сижу с ним за одной партой. Торжественно обещаю, Дима, давать тебе списывать. И задачи, и примеры, и контрольные…

Директор школы все время одобрительно кивал, потом тоже поднялся.