— Меня не туда отправили. Подрался я раз на танцах, а тут наряд милиции, откуда не возьмись. Утащили нас в отделение, а потом мне хулиганку пришили. Тот, с кем я подрался, сынком прокурора районного оказался. А то, что он первый полез, и фингалы у нас примерно одинаковые были, не в счёт оказалось. Мне полтора года общего режима, а он в потерпевших.

— И что?

— Так куда потом с судимостью? У меня же ни специальности, ни образования ещё не было. Видел бы ты, какие мне морды в отделах кадров кадровики корчили. Словно у меня рога на голове выросли, а у них одни ангелы работают. Да и хрен с ней, с властью. Ты вот что скажи, по сколь штук заказывать можно. К примеру, свечей зажигания я с десяток комплектов могу пристроить быстро. Осилит твой дружок столько?

— Раз цена написана, значит осилит, — пожал я плечами, рассматривая капот на отсвет.

— Ух ты, — только сейчас обратил Петрович внимание на машину, видимо не разглядев её сразу в сумраке гаража, — Это что ты её так отландринил? Никак продавать собрался?

— Есть такая мысль, — признался я, довольный произведённым впечатлением, — А ты мотор послушай. Песня. Шепчет, а не работает. Всё-таки машины первых лет выпуска хорошо делали. Не чета нынешним.

— Ну так, итальянцы же за качеством следили. А им плевать на план и его перевыполнение. У них не забалуешь, — признал Петрович, одобрительно кивая головой в такт песне мотора, — Ты вот что. Не торопись с продажей. Есть тут у меня один клиент интересный. Главбух с овощебазы. Заводил он пару раз разговор, что нужна ему машина. Чтобы скромненькая была, но ухоженная. Чую я, что если ему твоя понравится, то за ценой он не постоит. Водится у него деньга, и судя по всему, не маленькая. Просто опасается он широко жить. По должности не положено.

— Ну, если цену даст нормальную, то я ему год гарантии пообещать могу. В течении года весь ремонт и замена запчастей на мне будут. Понятное дело, если он в аварию не попадёт, и с пробегом борщить не станет.

— О как! А не прогадаешь? Вдруг серьёзное что накроется. Это же техника.

— Так и гарантия у меня не бесплатная будет. Рублей триста всяко накину, и торговаться по цене не стану.

— Триста, — прищурился Петрович, что-то прикидывая, — Ну, триста это по-божески. Как говорится, ни тебе ни мне.

Какой му-уд…рый человек сказал, что до Москвы всего лишь несколько часов езды на машине? Дорога до столицы — это семьсот километров моих нервов, намотанных на кардан и два полных бака трёхэтажного мата, которым я крыл Минавтодор, пока не охрип.

Там, где на атласе указана федеральная трасса, расположено нечто, вроде козьей тропы или доисторического караванного пути.

Попытки ГАИшников "продать палку", не смотря на ночное время суток и почти полное отсутствие движения, раздражали. Ну, не за что меня штрафовать: машина исправна, всё, что нужно в ней имеется, документы в порядке. Меня даже за превышение скорости нет причины останавливать — в салоне вместо штатного зеркала заднего вида стоит новенькое, с радар-детектором.

В Москву я решил ехать на девяносто третьем бензине. Заправился им под завязку, да ещё в багажник две полные двадцатилитровые канистрыположил на всякий случай. На семьдесят шестом ни обогнать с запасом, ни на подъём нормально не забраться. Да и бесит меня вялая динамика Копейки. Никак к ней не привыкну.

После того, как я изменил угол зажигания, и двигатель запел по другому, то и машина стала порезвее, словно у неё под капотом лошади помолодели.

У "копеечных" сидушек нет подголовников. На коротких расстояниях с этим ещё можно смириться, но при поездке на дальняк от постоянного напряжения ощутимо затекает шея. Собрался уже было поставить себе сидение от Шестерки, но оказалось, что выпускаются специальные подголовники, которые просто одеваются на спинку кресла. Я такую приблуду случайно в журнале "За рулём" увидел и вытащил в двойном экземпляре, для симметрии. Кстати, на Трёшке подголовники тоже отсутствуют. Может, и были комплектации с шестёрочными сидениями, но Санина ласточка точно не из такой серии.

Чтобы не скучать в дороге, взял из дома звуковую колонку JBL. Она у меня относительно небольшая, поменьше литровой молочной бутылки. В случае чего, её под переднее сидение спокойно можно закатить. Стекла в машине от такого звука, конечно, не вылетают, но мне хватит.

Уже под утро, за Владимиром, на заправке владелец "Москвича" с ярославскими номерами, дядька лет пятидесяти, решил выяснить, откуда я еду:

— Парень, ты и в правду на своей машине с Чукотки почти до Москвы доехал? — не поленился он обойти лужу, пробираясь к моей машине.

— С чего ты так решил? — спросил я, хотя прекрасно понимал ход его мыслей.

— Ну, как же? Номера у тебя ЧУК, значит Чукотка.

— С Чувашии я, дядя. С Чебоксар. Это на Волге.

— Это где ж на Волге такое? — спросил водитель, почесав затылок, — Я, считай, лет тридцать за баранкой, и вдоль Волги не раз ездил, а про Чувашию первый раз слышу. Горьковская, Ульяновская, Татария, Мордовия, Саратовская, Астраханская. Много где бывал, а про Чебоксары не слыхал.

— Хыркасы знаешь где? — сообразил я, как проще ему объяснить непонятки.

Есть у нас такая деревня со стационарным постом ГАИ рядом с Чебоксарами. Гайцы там вредные и тормозят всех подряд по делу и без. Федеральная трасса, на которой находится этот лютый пост, не заходит в столицу республики. Оттого-то и не знают водилы про Чебоксары.

— Конечно знаю, — обрадовался мужик, услышав знакомое название. — Хыркасы все знают. Это как с Горького в Казань ехать, аккурат между ними будет. Там злыдни настоящие, а не гаишники. Редкостные уроды. Сколько раз меня тормозили почем зря.