Что-то было не так.

Она чувствовала это сердцем.

Лили шла вперед в полном оцепенении, и ей казалось, что она находится внутри какого-то пузыря. Эвелина, может, и была лишь на пару шагов впереди нее, но она практически могла ощущать исходящие от подруги волны страха.

— Лили, подожди, — сказал Дэмиан где-то позади нее.

Но она не остановилась.

Лили повернула за перегородку, отделяющую главный зал от частной секции, где они ужинали до этого. Дуновение ветра становилось сильнее, чем ближе она подходила. Лили обвела взглядом место кровопролития и беспорядок. Люди передвигались, те, кого она знала и узнавала, но не могла понять, что же в действительности происходит у нее на глазах. Огромное, во всю стену окно было разбито, осколки стекла разлетелись по всему полу, лежали на длинном столе. Яркие, ужасные и омерзительные красные пятна окрасили белые скатерти и забрызгали стену.

Кто-то вновь закричал.

Кто-то еще задыхался с ужасным булькающим звуком. Как будто не мог дышать или говорить. Как будто давился чем-то, когда пытался что-то сказать.

Эвелина была так близко, что Лили могла протянуть руку и коснуться ее.

— Господи, — прошептала Лили.

— Позвоните девять-один-один! — прокричал Томмас.

— Кто, черт побери, это был?

— Мне кажется, это была белая машина.

— Тебе, блядь, кажется?

— Определенно белая!

— Тонированные стекла. Слишком затемненные, — выплюнул Томмас. — Черт, кровь не останавливается. Я не могу остановить ее.

— Миа? Миа… детка…

Булькающие звуки вновь повторились, но они становились слабыми.

— Нет, дыши!

Где Томмас? Он говорил, но она не могла найти его. Лили пыталась различать голоса и людей, но туман перед глазами никак не рассеивался, как бы она ни пыталась сморгнуть его.

— Лили…

Она почувствовала, как Дэмиан обхватил руками ее за талию и притянул к себе. Она сопротивлялась этому, увидев полностью разбитую и в слезах Эвелину, сидящую на полу. Лили нужно было помочь своей подруге, она должна была.

— Отпусти меня! — крикнула Лили. — Пожалуйста, отпусти!

Дэмиан продолжал тянуть ее назад. Лили сопротивлялась еще сильнее.

— Разойдитесь, живее, живее! — крикнул Бен ДеЛука. — Выведите Босса. Сейчас же.

Лили наблюдала, как ее дядя подталкивал ошеломленного Терранса прочь из помещения. Они пронеслись мимо Лили и Дэмиана, даже не обернувшись, оставляя разруху и боль позади себя.

Защитить Босса.

Всегда.

Лили почувствовала тошноту.

По-видимому, она была не единственной. Серену Росси стошнило в углу, в то время как ее муж прислонился спиной к стене, зажимая кровоточащую рану на плече.

— Прошла насквозь, — пробормотал он себе под нос.

Джоэл Трентини был следующим, кто покинул помещение, быстро последовав за своим дедушкой и Беном.

Шоковое состояние — страшная вещь.

Оно разъедало все вокруг. Истощало сильнее, чем страх. По крайней мере, под воздействием страха человек может сражаться или бежать от него. В случае с шоком — не было ничего, кроме неподвижности, замедленной реакции и абсолютной неопределенности.

— Мы должны идти, — сказал Дэмиан Лили на ухо.

Она не могла позволить ему забрать ее оттуда, несмотря на то, что все ее инстинкты кричали уходить. Ее друзья были внутри этого ресторана. Эвелина все еще рыдала на полу, умоляя сквозь всхлипы, но Лили не могла вникнуть в смысл ее мольбы.

— Пожалуйста, — умоляла Лили, пытаясь вырваться из захвата Дэмиана. Он был непреклонен в своем намерении вывести ее оттуда. Неважно, как сильно она сопротивлялась, он не отпускал ее. — Дэмиан, пожалуйста!

Лили моргнула еще раз, и ее взгляд начал прояснятся. С другой стороны под столом, с которого была сорвана скатерть, лежало истекающее кровью тело. Одна сторона лица женщины была неузнаваема. Кровь скопилась темной красной лужей вокруг ее головы, окрашивая бежевый ковер.

Томмас обхватил ладонями ее лицо, запрокинув голову назад, приказывая этому телу дышать. Дрожа, Райли Конти сидел на полу, уткнувшись лицом в свои ладони. Лили начала разглядывать лица, чтобы осознать, кто еще был здесь, говорил, плакал… дышал и был живым.

— Миа…

— Мам, — хрипло сказал Адриано.

Его голос был хриплым и надломленным. Тело молодого человека сотрясалось, а по щекам текли слезы. Он рухнул рядом с телом своей матери, отталкивая Томмаса, и продолжил сам делать непрямой массаж сердца.

— Лили, мы должны уйти, — сказал Дэмиан.

У нее сжалось горло, она не могла вдохнуть. Лили сжимала руки в кулаки, пока ногти не впились в ладони, и она не почувствовала боль. Она перестала вырываться. Дэмиан был теплым, сильным и успокаивающим. В его руках она чувствовала себя в безопасности, и чем дальше он уводил ее от криков и крови, тем легче ей становилось. Она позволила ему увести себя прочь… от этого.

Она не хотела этого.

Лили никогда не хотела быть частью этого.