Оскар приказал сыну и некоторым стражам остаться и сжечь беса, и они поспешили к поместью. Всю дорогу он слушал ее дыхание, ждал услышать ее голос, но ее состояние не менялось. Он надеялся, что она просто устала. Будет чудом, если за неделю в шкуре демона она осталась невредимой.

Они остановились, руки бережно забрали у него маму, но он держал ее за руку, пока ее несли внутрь и наверх. Кто-то усадил его на стул у кровати, множество шагов и голосов устраивали маму отдыхать на кровати. Они заботились о ней, тихо звучал голос целительницы.

Резкий запах какой-то травы от целительницы, и от кровати донесся тихий стон.

— Мама? Ты проснулась?

С шорохом ткани мама пошевелилась, ладонь сжала его руку.

— Каспиан…? — она провела пальцами по его щеке и убрала руку. — Что с тобой?

Он покачал головой.

— Не важно, ведь ты спасена, — он нашел ее плечо и притянул для объятий.

Она гладила его спину медленными кругами, как в детстве. Он не понимал, как скучал по этому, по ней, пока расстояние росло между ними. Он понял это, чуть не потеряв ее.

Они отодвинулись.

— Сын, скажи, прошу. Что с тобой случилось? — она прижала ладонь к его щеке, голос дрожал.

— Напали по пути, — ответил он. — Не переживай. Зрение уже улучшается, — он видел тени и силуэты, и он не хотел сейчас ее расстраивать. — А ты? Где-то болит?

— Я в порядке, но… где мы? — она подвинулась на кровати.

Он не хотел слишком быстро ее потрясать.

— Ты помнишь, что случилось?

Несколько недовольных вдохов.

— Я помню, что пошла в лес, а потом… напала та штука… — долгая пауза. — Я… помню… — она сдавленно охнула и притихла.

Он сжал ее ладонь.

— Это была не твоя вина. Ты не была собой.

Тихий всхлип.

— Я не должна была идти в тот лес. Но я так злилась после нашей ссоры, и решила, если уговорю ведьму оставить тебя в покое…

Каспиан вздрогнул от этих слов. Мама, скорее всего, никогда не станет считать Бригиду хорошей парой для него, как бы он ни пытался. Но он не хотел больше спорить. Как бы там ни было, она была его мамой, и он чуть не потерял ее. И он не хотел, чтобы различия снова им мешали.

— Я наговорил тебе гадостей. Твой гнев был понятен. Прости.

Она с любовью погладила его руку.

— Я хотела сказать в тот день, когда мы поссорились… Я знала, что ты расстроился, что мы не поверили, что ты невиновен. Но пойми, что… Перун, помоги, — она глубоко вдохнула, — не важно, виновен ты или нет. Я хотела верить, что, если ты поступил неправильно, я дам тебе получить по заслугам, но хороший ты или плохой, виновен или нет, ты — мой сын. Я должна была защитить тебя. Я не могла отойти и позволить тебе умереть. И в тот день я пошла с твоим отцом к ведьмам и хотела только, чтобы ты жил. Ты поймешь, когда у тебя будут свои дети, но я люблю тебя сильнее, чем ты понимаешь. Сильнее, чем кого-то в этом мире, сильнее справедливости и ответственности. И всегда буду, — она снова сжала его руку.

Все время он держался за обиду, презирал ее поступок. Но если бы он дал ей объяснить, то они вместе горевали бы по Роксане, а потом по папе. Он снова обнял ее.

— Прости, я обрек тебя на такое за сомнения во мне, не дав шанса объясниться.

Она погладила его макушку.

— Ты — мой сын. Я все равно всегда буду тебя любить.

— Обещаю, я постараюсь быть лучше.

Мама обвила руками его плечи и крепко сжала. И он говорил серьезно — он любой ценой станет лучше для нее и папы.

В дверь постучали. Каспиан прищурился, но не видел за тенями.

— Войдите, — сказала мама.

Дверь скрипнула, открываясь. Тяжелые шаги, приблизился крупный силуэт.

— Не хотел помешать.

Тихое оханье.

— И не помешал, Оскар. Мы с моим сыном благодарны за гостеприимство, — она так же нежно говорила с ним на Коляду. Дело было не в политике, Оскар мог получить выгоду от смерти Каспиана и не вернувшейся мамы. У них было нечто искреннее, и это было проблемой для брака его родителей. Он все еще не понимал, что это означало.

— Тебе всегда рады в моем доме, Сабина, — тон Оскара тоже смягчился.

— Спасибо, лорд Граната, за все, — сказал Каспиан, пытаясь нарушить неловкое напряжение в комнате.

— Это я должен благодарить. Вы помогли моему региону. Я… хотел бы сообщить новости лучше.

Желудок Каспиана сжался. Нет. Только не папа. Эва говорила, у него есть неделя. Осталось ведь несколько дней?

Но во всем хаосе он потерял счет времени. А если папа умер?

— Что такое? — спросила мама, ее голос дрогнул.