Шрифт:
Вновь смущение, и такой силы, что у него даже в голове зазвенело.
– Я…
– Покажи! – император, улыбаясь, протянул руку к Софии. – Покажи мне меня!
Она помотала головой и сделала шаг назад.
– Софи! – Арен шагнул следом, едва удерживаясь от смеха – не хотел, чтобы она обижалась. – Ну покажи! Я обещаю не сердиться и не лишать тебя зарплаты.
– Что вы! – пискнула девушка и сделала ещё шаг назад. – Я не думала даже!
– Тогда почему ты не хочешь показывать?
– Я…
Шаг – и София, наступив на собственное платье, начала падать назад спиной. Арен придержал её, положив руку на талию и прижав к себе.
Опять окатило чужими эмоциями, но на этот раз к смущению примешивалось кое-что ещё. И это ещё осталось жаром внизу живота, скручиваясь в тугой узел, и дыхание участилось, и руки непроизвольно сжались сильнее.
«Защитник. Мне кажется?»
Причин не доверять собственной эмпатии не было, и Арен чуть прикрыл глаза, стараясь успокоиться. Раз, два, три, четыре, пять… отсечение.
Он открыл глаза, вновь чувствуя себя собой, а Софию – Софией.
– Я не знаю, почему, – сказала она тихо, не глядя на него. Тоже пыталась справиться с эмоциями. – Просто неловко. Отпустите, ваше величество, я больше не падаю.
Отпустить? После того, что он почувствовал, делать это не хотелось совершенно.
– Хорошо, Софи. – Арен тем не менее разжал руки. – Думаю, на сегодня достаточно неловкости. Покажешь мне через пару дней?
Волна облегчения.
– Покажу. – София посмотрела на него и улыбнулась. – Простите за эту сцену, глупо получилось. Я от неожиданности. Просто рисование для меня – очень… личный процесс.
– Я понимаю.
– О чём вы хотели поговорить? – Она уже совершенно справилась с эмоциями и излучала только спокойное дружелюбие и симпатию, как и обычно.
Поговорить. Да, точно.
– У меня к вам один вопрос и одна просьба, Софи. Начну с просьбы. Вы можете давать Агате уроки игры на фортепиано? Я думаю, ей это будет полезно. Мы с Вирджинией планировали, но не успели. Алексу ещё рановато, а Агате можно.
– Конечно, – девушка кивнула. – Начать завтра или попозже? У них же, – она улыбнулась, – вроде как каникулы.
– Если Агата захочет – начните завтра, – ответил Арен, рассматривая губы собеседницы. Алые, чуть крупнее, чем нужно, при её овале лица, и, наверное, очень нежные. – Если нет, начнёте через две недели.
– Хорошо.
Вновь кивок. И улыбка не исчезала с лица – искренняя, радостная.
Защитник, как же хорошо, что София не ощущает сейчас его эмоции. Арен чувствовал себя сгустком тьмы перед лучом света. Желание присвоить себе этот лучик было почти невыносимым. От него бросало то в жар, то в холод, и ладони сжимались в кулаки в бессильной злобе на себя и свои чувства.
– Так о чём вы хотели спросить?
Она смотрела ему в глаза, кажется, не понимая, почему он медлит. А Арен сдерживался изо всех сил.
Один шаг, всего один шаг – и этот маленький искренний луч света будет его. Только его. И она ничего никому не скажет. И даже не потому что он поставит на неё печать, а просто – сама по себе. А он хоть немного согреется. Хоть немного искупается в этом чистом свете.
Внутри всё дрожало.
«Нельзя. Нельзя её трогать».
– Я хотел спросить, почему вам нравится моя жена, – проговорил Арен, сам удивляясь тому, каким спокойным и отрешённым звучит его голос. – Я просто чувствую это. Виктория не всегда бывает с вами справедлива. Но вы почему-то порой ей симпатизируете. Почему?
– А-а-а, – протянула София понимающе. – Всё очень просто. Её величество любит Агату и Александра.
Она замолчала, а Арен пытался осознать этот ответ.
– И всё?
– Ну да. А этого мало? – София удивилась. – Ну, если мало… Ещё она любит свою работу, очень увлечена ею, вы наверняка знаете.
– И поэтому тебе нравится моя жена? – Арен так и не мог осознать до конца ответ Софии. – Просто потому что она любит своих детей и свою работу?
– Да.
Кивок. Судя по эмоциям, София не видела в этом решительно ничего особенного.
И Арену безумно захотелось спросить…
«Тогда что такого есть во мне, Софи? Почему ты… Что ты видишь во мне настолько замечательного?!»
Но он промолчал.
– Хорошо. Кажется, я понял. Или нет. – Он усмехнулся. – Посмотрим. Спокойной ночи, Софи.
– Спокойной ночи, ваше величество.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Ночь со среды на четверг стала первой для Софии во дворце, когда она с трудом смогла уснуть.
Всё прокручивала в голове события вечера, вспоминая, что говорил император, его выражение лица, улыбку и голос. Вспоминала, как он внезапно сбился и начал называть её на «ты» – это оказалось приятно. От желания немедленно вскочить с постели и нарисовать хоть что-нибудь чесались пальцы, но София сдерживалась, понимая – если она это сделает, весь день будет клевать носом, а для аньян это недопустимо.