— Тихо вы! — одёрнул приятелей Акула, призывая к тишине, поскольку за дверью послышались чьи-то приближающиеся шаги.

В мгновение ока все обратились каменными статуями немыми и неподвижными. Но вскоре шаги за дверью стихли, и друзья, с облегчением выдохнув, позволили себе расслабиться, вновь обретая живую плоть.

— Дайте-ка я попробую. — пролез вперёд Катамаи Рей со связкой отмычек в руке, которую выудил откуда-то из-за пазухи.

Колдун наклонился и внимательно осмотрел замок, перебрал несколько отмычек в кольце и, наконец, найдя нужную, как ему показалось, аккуратно вставил в скважину. Замок дважды щелкнул и дверь, чуть слышно скрипнув, покачнулась.

— Профи. — с одобрением произнесла Капна, похлопав брата по плечу.

— Похоже, не только я был вором. — хмыкнул Конан и легонько толкнул дверь рукой.

Конан осторожно выглянул в хорошо освещённый коридор, стены которого покрывали картины и гобелены, а пол был устлан ковровыми дорожками из дорогой парчи. Стражи, как ни странно, он не заметил, видимо хозяева дворца всецело полагались на защиту магией. Следом за командиром вышли на свет и остальные.

— Никогда не думал, что вот так запросто окажусь в покоях своего врага. — покачал головой варвар, осматриваясь.

— Запросто? — округлил глаза генерал Гавер, выражая крайнее изумление.

— О чём тут говорить?! Для Конана отмахать пару тысяч лиг, как два пальца об… — осёкся Катамаи Рей и, спохватившись, добавил:

— Да, проще пареной репы для него.

— Я бы сочла Тутхемеса временным союзником. — не согласилась с варваром Капна, намеренно не заострив внимания на почти состоявшемся проколе колдуна. — Из трёх зол, стигиец — наименьшее.

— Браво! — раздался знакомый Конану властный голос. — Устами женщины глаголет истина…

— Тутхемес! — выкрикнул варвар, выхватывая меч.

— Я ждал тебя, король Конан, владыка могучей Аквилонии. — усмехнулся стигиец. — Опусти оружие. Я тебе не враг.

— Слово чести! — потребовал варвар.

— Слово чести. — ответил Тутхемес.

Конан перестал озираться в поисках невидимого врага и, вогнав меч в ножны, замер в ожидании приглашения, которое последовало незамедлительно.

— Следуйте за моим слугой, он проведёт вас в мои покои. — пригласил король-колдун.

Как только смолк его голос, от стены отделилась фигура в чёрной рясе, вызвав своим внезапным появлением некоторого рода шок среди обескураженных лазутчиков. Стало ясно, что не только Конан и его спутники способны на сюрпризы и, похоже, Тутхемес был готов к встречи с незваными, но ожидаемыми гостями. Слуга вёл Конана и его спутников длинными светлыми коридорами, пересекая роскошно убранные покои, пышущие богатством. Всё говорило о том, что нынешний король Стигии, в отличие от своих собратьев из «Чёрного круга», аскетом себя не считал, предпочитая радоваться жизни во всех её проявлениях. Наконец, широкий коридор вывел их в просторный зал с куполообразным потолком, в дальнем конце которого на величественном троне из смолянистого эбена, вырезанного в виде свернувшейся кольцами змеи, полувозлежал король-колдун. Одет Тутхемес был в роскошный халат из чёрного бархата, расшитый золотом и драгоценными каменьями, что как нельзя лучше подчеркивало его состоятельность. Его бритую голову венчала инкрустированная брильянтами золотая корона, в виде свернувшейся кольцом змеи, которая кусала себя за хвост. Как и все стигийцы, король был смуглым человеком с заострёнными чертами орлиного лица и выдающим вперёд подбородком, а в чёрных магнетических глазах отражалась бездна его очерствевшей души. Он был высоким широкоплечим мужчиной и рыцарские доспехи, по мнению Конана, смотрелись бы на нём куда внушительнее дорогих одежд.

— Простите, я наблюдал за вами. — в знак приветствия улыбнулся Тутхемес, только его улыбка больше походила на оскал ядовитой змеи перед стремительным броском. — Ведь это я нанял вендийских ассасинов, переодетых в служителей Сета.

— Ты, верно, хотел убить нас? — бросил Конан, скрестив руки на груди.

— Кабы хотел, вы были бы уже мертвы. — продолжал улыбаться король-колдун, не выказывая видимой враждебности. — Не обессудьте.

— Тогда ты знаешь, зачем мы здесь. — в отличие от хозяина дворца, Конан не стал растрачиваться на излишнюю болтовню.

— Конечно, знаю. — кивнул Тутхемес.

— Перейдём к делу? — предложил варвар.

— У меня есть то, что нужно вам, и случилось так, что и у вас есть то, что нужно мне. — произнёс стигиец напускным скучающим тоном, хотя его живые блестевшие в свете факелов глаза, выдавали его крайнюю заинтересованность продолжать этот своеобразный торг. И это не укрылось от варвара и его друзей.

— Я слушаю. — теперь пришло время улыбнуться Конану, но и его улыбка скорее напоминала оскал вышедшего на охоту льва.

— Итак, я хочу, чтобы вы оказали мне всего три ничтожные услуги. — с истинно королевским достоинством произнёс Тутхемес. — Добыли саркофаг с мумией царя Нинуса, который покоится в зале Мертвецов Великой пирамиды в Кеми. Гробницу охраняют демоны Савани…

— Как нам убить их? — перебил Конан, поражаясь странности просьбы стигийского короля.

— Он убьёт. — рука Тутхемеса вытянулась в сторону Катамаи Рея.

Конан оглядел колдуна с ног до головы, и с большим сомнением произнёс:

— По силам ли человеку такое?

— По силам. — с едва заметным раздражением в голосе произнёс стигиец, давая понять, что его не заботят методы осуществления данной задачи.

— Что ещё? — с грубоватой простотой свойственной варварам спросил Конан.

— Убейте Тот-Амона! — почти выкрикнул Тутхемес, и его лицо на миг исказила гримаса едва сдерживаемой ярости. Даже напускное высокомерие и мания величия не смогли скрыть жгучей ненависти, которую испытывал король к нерадивому соотечественнику и конкуренту.