Я подскакиваю к нему, цепляясь за руку с ремнем, и тяну на себя. Он поворачивается ко мне и дает такую же пощечину, выплевывая слова:

— Убью, суку!

Голова дёргается от удара, и я чувствую кровь во рту.

— Разорив мою компанию, он заявил, что вернуть долг я могу только тобой. — вдруг разоткровенничался он. — Уж не знаю, чем ты ему приглянулась, — в этот момент он окидывает меня презрительным взглядом, — но он хочет тебя. Ты ему нужна. Видела, как он тебя смотрел? Вообще-то я планировал разыграть твою судьбу по-другому, выдать замуж за одного из своих партнёров, тогда бы мои дела снова пошли в гору. Но этот сукин сын все спутал! А теперь я жажду мести. Может быть, я и ошибаюсь, и ты для него всего лишь очередная подстилка, но терять мне уже нечего. Придётся с тобой попрощаться, девочка. Ты ничего не стоишь в моих глазах, бесполезна как пробка.

— Что ты несёшь?! Очнись! — вскричала я. Липкий страх накрывал с головой.

" Наврятли я смогу докричаться до Игоря. Он не сможет мне помочь. А что если разбить окно? Уж это точно насторожит его. На моем столе должна стоять бронзовая статуэтка. " Слегка поворачиваюсь в сторону и наконец, вижу то, что мне надо. В этот момент Сергей Альбертович кидается ко мне, но я изворачиваюсь, проскакивая под его рукой. Хватаю статуэтку и запускаю в окно что есть силы. Звон разбитого стекла приводит моего отца в неописуемую ярость. Он снова подскакивает ко мне, хватает за волосы и кидает на кровать. Наваливается сверху и смыкает руки на моей шее, сдавливая так сильно, что меня начинает душить кашель. Я пыталась брыкаться, столкнуть его тело с себя, но его ярость и желание меня убить было сильнее. И когда мои легкие готовы были уже взорваться, я неожиданно почувствовала свободу. Нет, отец по-прежнему лежал на мне, но как-то все уже было по-другому. Руки ослабли, а его тело стало таким тяжёлым, что я снова начала хватать ртом воздух.

— Толкай! — вдруг услышала женский голос слева, это была та самая девушка, которую отец терзал. Она хотела помочь мне освободиться.

Благодаря ей, я собрала остатки сил, и толкнула отца. Тот как-то с лёгкостью скатился с меня. Я наконец, почувствовала свободу.

Девушка хватает меня за руки и начинает стаскивать с кровати.

— Скорее, пока он не очнулся! — говорит она.

Я кинула взгляд на отца, который лежал на спине с закрытыми глазами. Покрывало под головой начало окрашиваться в ярко-красный цвет. Взгляд скользнул ниже, там, на полу лежала ваза. Теперь все стало понятно.

— Пошли. — голос совсем не слушался, я все ещё пребывал в какой-то прострации.

Девушка успела одеться, поэтому нам не пришлось задерживаться. Мы подходили к лестнице, когда я увидела Игоря. Он с побледневшим лицом очень быстро направлялся в нашу сторону. Увидев нас, он затормозил. Окинул взглядом наш внешний вид и стал подниматься, перепрыгивая через пару ступенек. Оказавшись возле нас, первое, что сделал, это осмотрел мои разбитые губы, которые немного кровоточили. Затем кинул взгляд на мою соседку. Она выглядела в разы хуже, чем я. Ни слова не говоря, Игорь зашёл в мою спальню и через минуту уже вышел, разговаривая с кем-то по телефону.

— Понял. — я смогла услышать последнее, прежде чем он выключил телефон.

Ещё раз, пробежав по нам сожалеющим взглядом, он берет нас под руки и молча помогает спускаться. Как только мы оказываемся внутри салона машины, он резко даёт по газам, и вот мы уже на достаточно далёком расстоянии от дома.

— Что произошло? — напряжённо спрашивает Игорь.

— Не знаю, что на него нашло. Сказал, что ненавидит меня, а Доминика винит в крахе компании.

— Ясно. Сейчас едем в особняк, там уж точно ничего не приключится. Врач прибудет в течение тридцати минут. Вас осмотрят.

— Мне не нужен врач. А вот…. — я посмотрела на тихо сидевшую рядом девушку.

— Карина. — произнесла она и сжала мою ладонь.

В ответ я тоже сжала её пальцы, хотелось взбодрить немного девушку.

— Думаю, Карине помощь не помешает.

Далее мы ехали в тишине, меня даже слегка укачало в машине. Когда подъехали, Игорь помог выбраться нам из машины и проводил в дом. Елизавета Петровна ахнула при виде нас, но вопросов задавать не стала. Карине выделили комнату через дверь от меня. Женщина сразу проводила и уложила её в кровать, наказав не вставать до приезда врача.

Вернувшись ко мне в спальню, Лизавета Петровна крепко меня обняла и заплакала.

— Полина, что произошло!?

И тут меня прорвало. Видимо до сих пор я пребывала в шоке, и только сейчас до меня дошло, что произошло в доме. Истерично засмеявшись, сказала:

— Меня хотел убить собственный отец.

— Боже, деточка! Мне так жаль. — она ещё крепче стиснула меня в объятиях.

— Что со мной не так? Почему я никому не нужна?

— Ну что ты, девочка моя милая, что ты такое говоришь! — заверещала она. — Ты нужна гос-ну. А иначе, зачем ему тебя в дом приводить, охрану приставлять.

— Ох, Лизавета Петровна, вы ещё много не знаете…

В этот момент послышался стук в дверь.

Мы отходим друг от друга на небольшое расстояние, и только после этого я разрешаю войти.

— Здравствуйте, Полина Сергеевна. Что-то часто мы с вами стали встречаться. — с порога заявляет тот самый доктор из клиники, где я лежала под капельницей.

— Здравствуйте, доктор. Со мной все хорошо, а вот мою новую знакомую, я бы попросила осмотреть, она больше нуждается в помощи, нежели я.