Он чувствовал подвох. Вот ведь упрямая старуха! И эта наглая американка – они с дади два сапога пара, нашли друг друга. Наверняка каждая преследовала свои цели на вечере. Ради чего старается дади, Арджун понимал. Но вот какой интерес у Эванс? Пока дади выгораживает Сандру (а в этом он теперь был на сто процентов уверен), и пока они тут пререкаются, правды он не добьётся. А фантазия же, подхлёстнутая недавним убийством Гурмита подкидывала самый страшный вариант того, что может выкинуть Сандра.

– Ясно… – задумчиво повторил он, прокручивая в голове одну из фраз Хари Прокаша. Интуиция кричала, что за неё стоит зацепиться. – Ты сказал, что тебе кое-что показалось, когда упомянул о Сандре на кухне. Что?

– Мне показалось, что мисс Эванс подмешала какой-то порошок в бокал.

– И что же потом случилось с этим бокалом?

…Сердце медленно сжималось и разжималось, замирая на каждом ударе, с натугой посылая кровь по венам. Он предчувствовал ответ, заранее наполняясь леденящим страхом. И ответ прозвучал:

– Она отдала его мистеру Рэйтану, – сообщил Прокаш.

– Рэйтан, я задыхаюсь!

Схватив любимого за руку, Киара споткнулась, с трудом удерживаясь на ногах. Перед глазами плыло, внутри живота скручивало стальными спазмами, резало на части и липкие щупальца боли расползались по всему телу, беря над ним контроль. Казалось, с каждым ударом сердца ей делается всё хуже; нечто зловредное, очень опасное, непонятно как попавшее внутрь начинает властвовать над ней и оно с каждой минутой становится всё сильнее. Она уже почти не принадлежала себе и это пугало. Киара остановилась, одной рукой судорожно хватаясь за внезапно отказавшуюся дышать грудь, а другой – за рукав любимого. Её шатнуло, и Рэйтан заботливо подхватил сбоку, не давая упасть.

– Что с тобой? – в его голосе слышалось искреннее беспокойство, замешанное на недоумении.

Сейчас они с Киарой стояли совершенно одни в коридоре второго этажа, куда поднялись после того как злополучный сок пролился на пол, а заодно и на рукав шервани Рэйтана. Рэйтан решил переодеться. А пока гости были заняты представлением, и их отсутствия никто не заметит, он с радостью утащил Киару с собой, не дав ей вернуться в зал, как она хотела. Он даже немного порадовался этому нелепому происшествию с соком, ведь благодаря нему они с Киарой теперь смогут побыть наедине. Пусть это будет всего пять-десять минут, но зато каких сладких минут! Он улыбался, представляя объятия милой, её нежные, сначала дразнящие, а затем трепещущие в экстазе расслабившиеся губы под его ртом и он собирался целовать её так, чтобы любимая ощутила, какое жаркое продолжение их ждёт ночью. Даже представляя это, Рэйтан испытывал возбуждение. Музыка свистела и дудела, снизу периодически доносились взрывы людского смеха – похоже, представление было весёлым, а они шли по коридору в свою комнату. Не дошли. Киара снова качнулась, заливаясь смертельной бледностью.

– Киара?!

Он подхватил её, на этот раз взволновавшись всерьёз. Милая молчала, глядя на него широко распахнутыми, испуганными глазами и часто дышала, а в глубине расширившихся зрачков, почти утративших золотистые искорки, он читал дикую боль. Девушка дрожала, над верхней губой выступили бисеринки пота, а руки стремительно холодели, медленно выпуская его ладони, словно не в силах их держать.

– Киара!

Рэйтан рявкнул это, впервые в жизни пугаясь по-настоящему. Он, Рэйтан Деон Арора чувствовал, что теряет контроль. Схватив безвольно упавшие руки малявки, он начал растирать ей ладони, в надежде вернуть в них тепло. Он сам дрожал и так не боялся даже когда вытащил её из ледяной реки. Не боялся, когда они ухнули со скалы в Гималаях и потерялись. Тогда он знал причину, знал, как действовать, а что сейчас?! Киара стояла прямо перед ним, пошатываясь, но из живой, нежной, улыбчивой девушки – ЖЕНЫ – вдруг превращалась в холодную незнакомку. В прямом смысле. Это было за гранью его понимания.

– Эй… Эй… Да что с тобой случилось?!

Замирая до полусмерти, он схватил любимую за плечи и крепко встряхнул, надеясь, что от этого она придёт в себя. Напрасно. Голова Киары безвольно мотнулась, пугая его ещё больше, а глаза стали стеклянными, ничего не соображающими. Что-то невидимое, страшное и от того ещё более пугающее утаскивало её туда, откуда не возвращаются и Рэйтан обезумел.

– КИАРА!!! – он заорал.

Теперь в его голосе чувствовалась настоящая паника. Опустившись на пол, он подхватил обмякшее тело жены, уложил её рядом и начал лихорадочно тормошить, обнимая ладонями холодеющее лицо.

– Киара, Киара, Киара! – бесконечно звал он.

…Из всех чувств Богиня оставила ему сейчас только панику.

…Из всех чувств Богиня оставила ей только ощущения и слух.

Со следующим витком боли пропало зрение, как будто кто-то резко выключил свет, и Киара усиленно заморгала, пытаясь вернуть себе краски мира. Напрасно, одна темнота. Кажется, она почти упала. Руки Рэйтана подхватили её, и она поняла, что лежит на полу, головой у него на коленях. Постскриптум она всё ещё чувствовала его крепкую хватку у себя на плечах, а крупные мужские ладони уже гладили ей лицо, и она ощущала их потрясающую трепетную, дрожащую ласку пополам с тревогой и она заплакала бы от этого, если б могла.

– Я… не вижу тебя… Рэйтан… – еле дыша, прошептала она, пугая его сверх меры.

Похоже, чувствовать и слышать милого – это была её последняя радость. Киара не знала, что одинокая слезинка выкатилась у неё из-под век и была тут же подхвачена губами мужа.

– ХАРИ ПРОКАШ!!! – во всю мощь лёгких заорал он, впервые в жизни зовя кого-то на помощь, но никто его не услышал.

Музыка играла и дудела, заглушая все звуки, и как же он ненавидел её сейчас! А ведь пару минут назад радовался, что именно благодаря представлению никто не потревожит их с Киарой.