Без предварительного стука, дверь спальни открыла дородная, но довольно приятная арабская женщина в свободном домашнем платье. Она смело прошла в комнату и со словами «good morning» легла на кровать и нащупав округлости Тони сквозь одеяло, шлепнула его пару раз и расхохоталась.

– Просыпайся! Или ты хочешь провести весь день в постели? Тебе было мало ночи?

Тони тут же вынырнул из-под одеяла и, делая вид, будто только что проснулся, потирал глаза. Дама присела поближе и запустила руку в его кудрявые волосы.

– Как дела…соскучился?

– Доброе утро. – промямлил Энтони. Он потянулся и убрал руку женщины, трепавшей его кудри. Он не любил свои волосы, почти всегда носил стильную бандану и считал, что с кудрявой челкой выглядит по-идиотски. – Который час?

– Зачем? Тебе уже пора в аэропорт?

– В таком случае мне следовало бы спросить «который день»?

Женщина снова расхохоталась и прильнула на грудь своему полусонному гостю.

– Любовь моя, ты такой веселый! Что ты хочешь поесть?

– Может… сходим куда-нибудь пообедать? Отличная мысль!

– Зачем, любовь? Выбирай ресторан – тебе все привезут сюда!

Женщина довольно сносно изъяснялась на английском, но не усложняла свою речь грамматическими нагромождениями и в основном, как думала, так и подставляла слова. Своего нового друга она теперь называла коротко «love» или в особых случаях «bad boy». Хотя Энтони было давно за тридцать и мальчиком, а тем более «плохишом» его совсем не назовешь, он не противился новой роли и почти считал, что его отпуск удался по ВСЕМ пунктам. Так он думал только первую неделю…

Итальянские предки внесли свой вклад в особенности ДНК Тони, наградив его здоровым телом и тонкими чертами лица. А мама всегда учила его делать комплименты женщинам и, чтобы не случилось, продолжать оставаться снисходительным к их прихотям, то есть, по ее словам, оставаться мужчиной. Тони рос послушным мальчиком и хорошо усвоил все советы матери, превратившись со временем в этакого мачо, который без особого труда привлекал женщин, располагал их к себе и, даже расставаясь с ними, оставался в их памяти почти идеальным мужчиной, но, к сожалению, неспособным на брачные узы. Высокий, спортивного телосложения, с чуть смуглой кожей и вольными, как и он сам кудрявыми волосами. Тони очень любил жизнь, приключения, женщин и все новое, что можно попробовать, преодолеть, прочувствовать. Про таких говорят, он – сама жизнь! Такой же энергичный, эмоциональный, и вместе с тем, благодарный и романтичный. Как мог он пройти мимо таких роскошных арабских глаз, обративших на него внимание у входа в торговый центр? Он действовал уже по привычной схеме – обмен комплиментами, пара шуток, номер телефона или просто хорошее настроение на последующие пару часов. Но, как говорится, "не на того напал"… Все обернулось не так, как он рассчитывал и совсем не так, как это было раньше с другими женщинами. Если бы он смотрел «12 стульев», то знал бы, что «вдовы не имеют привычки отказывать»! А если бы был постарше, то знал, что однажды, можно нарваться и на «черную вдову». Не обязательно, что она последует примеру одноименной особи отряда членистоногих и сожрет самца после спаривания, но все-таки, осторожность в общении с таковыми и барьерные средства контрацепции еще никому не помешали.

Как стало понятно из вышесказанного, женщина, которой Тони, столь неосторожно сделал комплимент, оказалась вдовой. Но не настолько старой чтобы проклинать собственную неспособность к любовным утехам, а как раз в том самом возрасте, когда согласие женщины пугает и «берет на слабо» мужчину больше, чем отказ. Причин, столь скорого ухода ее супруга к прародителям и духам пустыни, не знал никто, кроме самой вдовы и, разумеется, его лечащего врача. Она, по-настоящему, была хороша собой и никогда не задумывалась на тему похудения, здорового питания или физических нагрузок абдоминальных мышц. Ей нравилось в себе все! И большая грудь, и большой зад, и большие глаза, и большое состояние, оставленное ей покойным мужем. Она всегда носила только ювелирные изделия из чистого золота с настоящими драгоценными камнями. Любила тратить деньги, любила вкусно поесть, любила плотские утехи и, как и Тони, любила жизнь. Эта женщина никогда не задумывалась о том, как заработать денег, как стать более успешной, как стать достойной личностью, гражданкой своей страны или вообще – в чем смысл жизни! Она была убеждена, что жизнь существует только для того, чтобы ею наслаждаться, и с удовольствием принимать все то, что дарует Всевышний. И жизнь только и делала, что подтверждала ее убеждение, а Всевышний даровал ей все, что она хотела. Посему было совсем не удивительно для нее, но интригующе для Тони, когда уже к вечеру они оказались в одной постели.

Она угощала своего гостя арабскими яствами, проявляя гостеприимство, рассказывала о жизни местного населения, истории родного государства и все последние сплетни о Его Высочестве и его потомстве. Тони наслаждался гостеприимством, массажем от приглашенных специалистов, вечерами, проведенными в кальянной и, бесконечным потоком телесных удовольствий. Она позаботилась обо всем – платила за все, что они ели и пили, за массаж и сувениры на память. Она даже вовремя позаботилась о том, чтобы поставить телефон Тони на зарядку так далеко, что он, вспомнив о нем, через какое-то время, пару дней пытался найти ту самую розетку в этом огромном доме. На его просьбу принести телефон, она отвечала, что уже не помнит, куда именно ее домработница его подключила и, если ему нужен интернет, он всегда может воспользоваться ее планшетом. Тони не стал настаивать, но все-таки отыскал свой мобильник, проверяя все розетки в доме, одну за другой. Когда его новая подруга увидела у него телефон, она надула губки и сказала, что все мужчины одинаковы, что им не нужны женщины, и что, если бы его член был размером со вход для наушников он бы с удовольствием вошел в это отверстие, вместо ее горячего тела. Энтони понял, что злоупотребил «гостеприимством» и даже обидел такую прелестницу и, вспомнив мамин совет оставаться терпеливым к прихотям женщин, поспешил уверить свою полногрудую красавицу, что никогда еще не встречал такой, как она и что больше не станет брать в руки свой телефон в ее присутствии.

– Почему ты до сих пор не называешь меня «хабибти» 2 ? – спросила она, поднимаясь с постели. Раскрыв шкаф и недолго думая, она выбрала то, во что собиралась переодеться и бросила вещи на кровать. – У тебя это так смешно получается… но очень мило.

– Хабибитии… – нараспев сказал Тони. – Так?

Вдовушка снова расхохоталась и даже от восторга пару раз хлопнула в ладоши. Она смеялась так громко, так раскатисто, при этом так широко открывая рот, что можно было полностью увидеть устройство ее речевого аппарата, а при близком расстоянии и самой носоглотки. Тони невольно вздрагивал каждый раз, когда она, как из пушки давала первый залп оглушительного «ХА», который потом переходил в звуки, похожие на выстрелы из противотанковой винтовки. Особенно Тони пугался по ночам, когда после каждой неуместной (как он понимал позже) шутки, вдовушка выдавала продолжительные залпы юбилейного парада победы, и хрустальные капельки на люстре подпрыгивали и бряцали, грозясь вот-вот обрушиться им на головы. На третьи сутки любовно – спортивных состязаний, Энтони понял, что главное не называть ее «хабиби» во время самого соития, потому что в последний раз, когда это случилось, она гоготала так долго, что ему показалось, что с последним выдохом она выплюнет свои легкие прямо ему в лицо. Когда он осознал, что секс закончился и он все еще жив, Тони был почти горд за собственное бесстрашие и больше не расстраивался, что ему так и не удалось «глотнуть» адреналина в аэротрубе. Секс с его новой любовницей был куда эктримальней, чем полеты даже по канализационным трубам!

– Ты одеваешься? Мы куда-то идем? – с надеждой спросил Тони.

– Ты еще не позавтракал, любовь! Тебе надо кушать, у тебя все меньше сил…

– Но мы можем позавтракать вместе, где-нибудь?

– О нет, любовь, так нельзя! Здесь так нельзя! – симпатичное личико вдовушки демонстрировало искреннюю озабоченность и волнение. Она даже перестала одеваться. – Ты хочешь, чтобы нас вместе увидели мои родственники? Или ты всерьез задумал жениться на мне?

– Я? – Тони растерялся и не знал, что ответить. – Я…просто думал, что мы можем прогуляться…или…