— А ты многому научилась, — сквозь шипение, сказал он, поднимаясь на локтях, чтобы видеть.

Я не ответила, незачем. Только глубже вобрала в себя член, стараясь максимально протолкнуть его в горло.

— Моя маленькая, пошлая девочка! — застонал Люций, падая на спину и сжимая мои волосы на затылке, двигая бедра навстречу. — Демон!

Он давал мне вдохнуть, но не долго, вновь проталкивая член в рот. Гладил, сжимал, то медленно, то ускоряясь, менял темп. В конце концов, не выдержав и жадными руками поднял меня с пола, усаживая на свой живот.

Протянул руку, чтобы схватить меня за грудь, но я легонько шлепнула, чем ошарашила не привыкшего к отказам мужчину.

— Я сама, господин. Вы должны лишь наслаждаться. — И сжав основание пальцами, приставила его к узкой дырочке, к которой он был так не равнодушен в последний раз.

О боги, как он поместился в меня в прошлый раз!?

— Нет, малышка. Мое удовольствие трахать тебя! — рыкнул он и сбросил меня на постель, тут же ставя в колено-локтевую. — Хочу, чтобы ты кончила, милая малышка. — Длинные пальцы проникли между ягодиц и размазали влагу по той самой дырочке, под верящая мою догадку. — Сперва я трахну твою попку, а потом ты мне расскажешь, зачем я на самом деле здесь.

И мягкое давление головки отразилось дрожью на коже.

Внизу моего живота образовалась приятная тяжесть. Я по шире развела ноги, выгнула спину, выпятила попу. Сатир проурчал, любуясь моим видом.

Тихонько и нежно надавливая на мой анус, Люций держался за мои «половинки» и разводил их в стороны. Ужаса я не испытывала, а вот о карме подумала. Еще недавно я отымела Императора в ту же самую щель, куда сейчас меня отдерет сатир.

Твердый, бархатный член вошел в меня туго, но безболезненно. Люций мягко задвигался, и я стала раскачиваться ему навстречу, раскрываясь от возбуждения и головокружительного опьянения. По всему моему телу разливалась теплота. Скользящий в моих недрах член становился напористей, но я лишь еще больше расслаблялась и получала удовольствие. Я получала его даже от мысли, что доверяю сатиру! Он был настолько аккуратен и в то же время настойчив, что у меня стало покалывать подушечки пальцев на ногах.

— А как ты относишься к принуждению и унижению? — уточнил Люций, беря меня за волосы, задирая голову и поднимая меня так, чтобы моя спина касалась его горячей крепкой груди.

— Главное — трахай, не останавливайся, — ответила я, незаметно для себя перейдя на «ты».

Сатир куснул меня за мочку уха, отчего волнение сковало меня тугим узлом. Соски набухли, грудь наливалась, кожа быстро покрывалась липкой пленкой пота.

Дыша сквозь стиснутые зубы, сатир вторгался в меня снова и снова, не щадя, не милуя, наматывая мои волосы на свой кулак и вынуждая меня до боли закусывать губу.

— Еще! — кричала я. — Умоляю! Еще!

Свободной рукой сатир закрыл мне рот. Дышать стало тяжело. Из глаз хлынули слезы. Но от этого ощущения стали острее. Я надевала себя на огромный член сатира с еще большим остервенением, а вскоре занесла руку к своему лону, скользнула в него двумя пальчиками и наслаждалась не только анальным сексом, но и мастурбацией.

Оргазмы меня накрыли один за другим. Да такие мощные, что зубы свело. Выйдя из меня, Люций развернул меня к себе лицом, опустил и принялся интенсивно додрачивать перед моими глазами. Его трясло, дыхание было сбито, по рельефной груди текли капельки пота. В ожидании его спермы я смотрела на его прекрасное лицо и медленно облизывала свои губы.

И вот свершилось! Сатир вставил член в мой рот, и тот запульсировал, орошая язык горячим, вязким и терпким семенем. Первые капли, брызнувшие в небо, стекли в глотку. Сглотнув, я принялась досасывать и долизывать все до капельки. Доводя Люция до безумия и показывая ему, что я готова любить его в той мере, в которой это возможно, и даже чуточку больше. Улыбаясь мне уголком губ, он вытер головку члена о мой язык. Я приоткрыла рот, показывая, что проглотила абсолютно все.

— Да ты настоящая дьяволица, — прошептал он, переводя дыхание и заваливаясь на кровать.

— Ты очень вкусный, Люц, — посмела сказать я, подкрадываясь к нему. — Но ты, наверное, это и без меня знаешь. Нейзи лгать не станет.

— Нейзи? — засмеялся он. — Она никогда не скажет правду! Принеси-ка кальян, малышка. Курила когда-нибудь?

— Нет, — ответила я честно.

— Попроси у Риэль мандариновый табак высшего сорта. Крышу снесет.

Под азартным блеском его восхитительных глаз я продефилировала к двери.

Риэль я нашла на кухне. Девочка пила чай, мечтательно глядя в окно. Нарушив ее покой, я велела ей организовать кальян для гостя с желаемым табаком. Она вытаращилась на меня и удивленно спросила: