Шрифт:
В Тульской области до сих пор бытует предание, рисующее князя Дмитрия Ивановича как эпического героя. Около деревни Свиридово существует группа родников «Двенадцать ключей». По преданию, русское войско, идя на битву с Мамаем, остановилось у деревни Свиридово, чтобы утолить жажду. Однако здесь из-под огромного камня бил всего один родник, который не мог напоить всех. Легенда гласила, что если кто-либо сможет отвалить камень в сторону, то забьют еще одиннадцать родников. Многие русские воины пытались совершить это деяние, но все было впустую. Тогда великий князь Дмитрий Иванович сошел с коня и легким касанием руки отвалил огромный валун. Сразу же забило еще одиннадцать родников, и русские воины смогли утолить жажду.
Московские князья Дмитрий Иванович и Владимир Андреевич после битвы получили в народе прозвища. Отныне их величали Дмитрием Донским и Владимиром Хоробрым.
С уважением относясь к народным преданиям и позднейшим летописным свидетельствам, следует, однако, подвергать их критическому анализу. Так, и в «Повести о Мамаевом побоище» и в «Задонщине» можно найти ряд вопиющих несоответствий исторической действительности. Поэтому необходимо постоянно сопоставлять эти источники с летописными и археологическими свидетельствами.
Так, в «Задонщине» говорится, что на поле сражения полегло «семьдесят бояр рязанских». Даже если допустить, что в Рязани конца XIV века было семьдесят бояр, сомнительно, что Олег Рязанский отпустил всех своих сподвижников на битву, в которой сам не собирался участвовать.
Еще более недостоверным представляется утверждение, что на Куликовом поле погибли «тридцать новгородских посадников». Если проанализировать «Список посадников новгородских» из Новгородской I летописи XV века, то мы увидим, что от посадника Михаила Павловича Михайло Павшенича — стал посадником в 1309 году, погиб в 1314 году) до посадника Богдана Обакуновича стал посадником в 1391 году) в Новгороде всего был двадцать один посадник! Кроме того, даже фольклор сохранил песню о том, как новгородцы «не успели» на Куликово поле:
В великом Нове-городеСтоят мужи новгородскиеУ святой Софии на площади,Бьют вече великое,Говорят мужи таково слово:«Уже нам не поспеть на пособьК великому князю Димитрию.Он Оку-реку перевозится,Тако нам к нему не ехати,А ему будет непособь,Ино будет Новым-градом не отсадиться».Борзо мужи наряжалися,Отпущали тринадцать посадников,С ними силы тринадцать тысячей,А все люди нарядные,Панцыри, доспехи давали с города:«Пойдите с одного на безбожного».И пришла сила новгородскаяК великому князю Димитрию,Рад был князь Димитрий Иванович:«И сполать вам, мужи новгородские,Что меня есте не оставили».Возможно, именно эти тринадцать посадников, которые не успели на битву, превратились затем в тридцать посадников, которые погибли на Куликовом поле.
Явно преувеличенные списки погибших в «Задонщине» составлялись, видимо, в XV веке или позже, с целью подчеркнуть значимость Куликовской битвы и единство всех русских земель под рукой московского великого князя. Для современников же это сражение было великой трагедией. Песни о Куликовской битве — это плач о погибших и восхваление павших героев.
С политической же точки зрения эта битва ничем не выделялась среди других крупных сражений своей эпохи, так о ней и пишут летописцы того времени. Даже московские летописи подчеркивают кровопролитность битвы, но не пишут о ней, как об освободительной борьбе против татар. Сразу же после победы над «беззаконным» царем русские князья отправляют послов законному царю Орды — Тохтамышу.
ЭХО КУЛИКОВСКОЙ БИТВЫ
Вскоре после Куликовской битвы, приблизительно за четыре дня до праздника Преображения, то есть до 6 августа 1381 года, было подписано докончание великого князя Дмитрия Ивановича с великим князем рязанским Олегом Ивановичем. Текст этой грамоты заслуживает подробного анализа.
«По благословенью отца нашего Киприана, митрополита всея Руси, на сем, брат старший, князь великий Дмитрий Иванович, и брат твой князь Владимир Андреевич, целуйте ко мне крест, к своему брату к молодшему, ко князю к великому к Олегу Ивановичу.
Имети тебе меня себе братом молодшим. А брату твоему имети меня себе, князю Владимиру, братом. А добра вы мне хотети во всем, в Орде и на Руси, от чистого сердца. А что вы услышите обо мне доброго или худого от христианина или от поганина, то вы мне поведайте в правду, без примышленья…»
То есть Олег Иванович в этой грамоте признает Дмитрия Ивановича (великого Московского и Владимирского князя) «старшим братом», а Владимира Андреевича своей ровней. Требуемое Олегом крестоцелование — это клятвенное подтверждение того, что Дмитрий Иванович и Владимир Андреевич признают его рязанским князем и находятся с ним в добрососедских отношениях. Московские князья подписали это докончание, хотя незадолго до этого Дмитрий Иванович вроде бы посылал на Рязань своих наместников. Значит, наместники эти не удержались, а вести с Рязанью войну Москва сейчас была не в силах.