– Тихо, Слава, тихо, оклемаешься, расскажешь.

Вячеслава, перетащили в дом. У него оказалось разодрано сзади, от макушки до лопаток четыре страшные раны от когтей.

Двое других были сильно изуродованы. Одного он укусил за лицо. У второго разорвана грудь.

Меня удивило расположение тел. Как же волку удалось так быстро расправиться с тремя профессионалами? Это мог объяснить только Вячеслав.

Раненого в избушке перебинтовали, вкололи какое-то обезболивающее, и Слава успокоился. Мне тоже дали такую же маленькую аптечку с ампулами, на которых написано просто «от боли». Сев рядом с пострадавшим, наблюдал, как все суетятся, а мне это надоело. Я устал – ночью смотреть кошмары, а днём слоняться по дому в ожидании.

Слава, казалось заснул, а я сидел и смотрел на него. Но он вдруг открыл глаза, посмотрел на меня и тихо заговорил:

– Это произошло мгновенно, (он закашлялся), мы ничего не слышали… Витя пошёл вперёд… я спросил, куда он направился… и тут же удар! Я упал. Виталий обернулся… а это чудовище… (он опять закашлялся).

Подошёл Володя, вколол ему ещё ампулу и сказал:

– Спи, Слава, успокойся.

– Володя, чем отличаются ваши пули от обычных пуль? – вспомнив слова Макса, напрямую спросил я.

– Они мощнее, – сказал он, не задумываясь. Но я ему не поверил.

К девяти утра погода наладилась: ветер стих, небо очистилось от туч, и сейчас было бездонно-голубым.

Слава, накачанный обезболивающим, тихо спал, как младенец. Остальные одиннадцать возились со своими приборами.

Я встал и пошёл к двери.

– Ты куда? – тут же спросил Володя.

– Посижу на улице.

– Нам нельзя сейчас рисковать.

– Не бойся, я возьму гранату, – съехидничал я. Естественно никаких гранат у нас не было.

– Я не шучу, – нервно сказал он.

– Я тоже…– спокойно ответил я, и вышел.

Тут же на улицу выбежал Серёга – десантник. Как он мне сказал, его отправил Володя, меня охранять.

– Надоел он мне, начальник ваш… – сказал я. – Что-то темнит, не договаривает.

– Не злись, Серёга, мы сами не всё знаем. Он из-за того такой, что столько ребят потерял, а результата никакого.

– Я ему сколько раз говорил, нельзя нас разделять, это только на руку волку. Он и оставшихся, как ягнят перережет, и толку от нашего похода никакого не будет.

Серёга мне ничего не сказал на это, только опустил глаза.

Мы сидели на лавке возле дома, лесную тишину нарушала только возня в избушке. В такую погоду лес был очень красивый. Всё окружающее пространство кристально-белое… только вокруг зимовья, метров на десять, снег пропитался кровью. Глазам было больно смотреть, на этот страшный, ставший уже оранжевым, ковёр. Взгляд остановился на трёх свежих, утренних пятнах. Меня передёрнуло.

– Ты чего? – спросил десантник.

– Вспомнил утреннюю потрошильню.

– Серёга, так ты в него попал?

– Да, наверное, вскользь…

– Странно…– задумался он.

– Чего странного-то?.. – не понял я.

– Да так. Мысли вслух, – ушёл от ответа Сергей.

Я встал, передёрнул затвор карабина и пошёл в сторону свежих пятен крови.

– Ты куда? – насторожено спросил мой собеседник.

– Хочу посмотреть, куда побежал волк. Вдруг какие-нибудь следы остались.

Я присел. В стороне были немного видны отпечатки волка. Насколько это возможно, выдул из них свежий наметённый снег. Четырёхпалое углубление оказалось больше коровьего копыта. Я отправился по следу.

Волк свернул вправо и побежал, видимо, за автобусы. Дальше следы были сильно переметены, вглубь леса идти бессмысленно. Когда повернул обратно к скамейке, то увидел, что Серёга стоит и держит свой карабин на изготовке.

– Расслабься, Серёга, – попытался успокоить его юмором, – он на меня не нападёт, я ему нужен живым, а вот вас он точно всех сожрёт.

Сергей нахмурился.

– Да ладно, тёзка, шучу, – я хлопнул его по плечу.

– Не очень-то и смешно.

Естественно я понимал, что его беспокоило.

– Они погибли из-за глупости, – уже серьёзно сказал я, – если Володя и дальше будет придерживаться такой же тактики, то через неделю, в живых никого не останется. Так что, Серёга, поговори со своим начальником.

Сергей молчал. Размышляя, я перебирал пальцами патрон, который мне подарил Серёга в день рождения – «в самом крайнем случае»… Пока у меня были только вопросы, а ответов никак не находилось.

Прошли ещё три томительных дня.

Шестого февраля началась пурга. Весь день мы сидели в избушке, не высовывая носа. Я выпрашивал у Володи телефон, чтобы позвонить своей девчонке. Он долго не соглашался.