На седьмом небе всегда светили звезды. Смертные видели лишь их маленькие отражения в бесконечных садах, где цвели черные цветки пространства.

Отражения…

Он видел свое отражение в её глазах. Так вот как он выглядит в смертной форме? У него была такая же смуглая кожа, такие же черные волосы и светлые глаза, похожие на лед северных гор.

У неё же они были зелеными. Как у кошки. Разве что зрачок круглый, а не веретеном.

Дул ветер.

Он поднял руку.

— Не шевелись, — она обхватила его запястье.

Он впервые почувствовал прикосновение плоти. Крепкое, сильно, но в тоже время очень теплое и мягкое. Нежное.

Дул ветер.

Его старый брат и единственный друг. Тот был рад, что он наконец спустился сюда. Теперь они смогут играть и путешествовать, а не только сражаться среди бесконечных звездных садов.

Он задышал. Впервые в своей жизни. Глубоко вдыхал, ощущая такие незнакомые запахи. Запах ветра. Запах цветочного луга. Пусть на нем и не росло таких изысканных растений, как в садах и дворцах Седьмого Неба, но, Вечность, эти запахи были прекраснее всего, что он видел среди земель богов.

— Как тебя зовут? — спросила она.

— Меня зовут… — он напрягся. — меня зовут…

Резкая боль пронзила его сознание. Так вот что это такое — боль. Раньше он её не испытывал. Боль… какое забавное слово. И сколько всего нового оно несло ему.

— Я не помню, — ответил он честно.

Она заправила волосы за ухо и зазвенели железные браслеты на её руках.

— Что это? — спросил он. От Ляо Феня он слышал, что смертные пленили себе подобных, чтобы те служили им в полях и на войнах. — Ты раб?

— Нет, — улыбнулась девушка. Он впервые увидел улыбку. Такую простую. Столь же теплую, как прикосновение её руки. Только если тогда она касалась его плоть, то теперь, словно — душой. — Так принято в этих землях. Молодые девушки, те кто еще не нашли себе достойного мужа, носят браслеты.

— А потом?

— А потом мы отдаем их мужу, а тот повязывает нам волосы.

— Чем?

Девушка пожала плечами. Только теперь он понял, что она завязывала его… как это называлось… раны. Глубокие, кровоточащие порезы, покрывавшие все тело.

Он лежал в пыли посреди… дороги. Да, дорога. Полосы земли посреди высокой травы. Тут ездили повозки. На них смертные перевозили себя и еду. Они не могли перемещаться в пространстве усилием воли, как это делали на бескрайнем Седьмом Небе. Им приходилось ходить.

Он посмотрел ниже. Его ноги были в порядке. Это хорошо…

— Чем-нибудь, — ответила она. — мой отец, к примеру, раздобыл в городе цветную шелковую ленту. Ему пришлось для этого месяц работать у столяров подмастерьем. Но, видишь, теперь он и сам столяр.

— Отец…

— Ты не знаешь, кто такой отец?

Он знал. Знал, из тех книг и свитков, что прочитал на Седьмом Небе, что у людей имелись родители. И родители их родителей. И так до бесконечности. И духи предков встречали своих потомков в доме праотцов хлебом и медом, чтобы спросить о деяниях и вести суд.

— Где я?

Девушка завязала узел на серой, кажется холщовой, так она называлась, тряпке и, вытерев капельки пота со лба, выпрямилась. В отличии от него, прославленного генерала Седьмого Неба, на котором после падения остались от брони лишь черные, рваные лохмотья, она была одета куда лучше.

Синяя, длинная юбка. Цветная блузка с красными оборками. Закатанные рукава, обнажившие красивую кожу с небольшими шрамами. Ей явно была не чужда работа руками.

Интересно — какого это, что-либо делать своими руками?

Он посмотрел на свои.

Большие. С толстоватыми пальцами. Они знали только, как держать меч и ничего больше.

— В семи днях от фронта, — ответила девушка. Фронт… он ведь закрыл Врата… ах да. Она говорит про войны людей. — Твоя лошадь.

— Что?

— Твоя лошадь? Она убежала?

Он не стал отвечать. Не хотел начинать свой первый день жизни смертным со лжи. Он не знал, кто был его праотец и кем являлась мать его матерей. Но если он погибнет, то ему не хотелось бы встретить дом праотцов с клеймом лжеца.

— Что это? — девушка указала на обгоревший, потрескавшийся ларец.

Все это время он крепко прижимал его к себе левой рукой.

— Я пыталась открыть, но у меня не получилось.

Конечно не получилось. Это пространственный артефакт, созданный лучшим из мастеров Седьмого Неба. Он содержал в себе пространства больше, чем человеческий глаз мог охватить от горизонта, до горизонта.