Шрифт:
Он толкается особенно глубоко, держим мою голову и заливает горло горячим сладко соленым семенем.
Глава 2. Макар Черкашин
Перед его глазами мелькают звезды. Кажется, что именно сейчас, когда эти губы плотным кольцом обтягивают член, а его руки вплетены в шелк волос, он просто уносится в небо.
Летает там, буквально парит.
Пока терпение не лопается и он не начинает жестко трахать узкое горло это шикарной девчонки.
Стоило ей зайти внутрь конференц зала, как Макар обычно называл круглую комнату для переговоров и наказаний, дыхание перехватило.
Весь смешной камуфляж тут же мысленно слетел с идеальной формы груди, тонкой талии и сладкой дырки, что таит наслаждение. Очки, пучок. Кого ты пытаешься обмануть, малыш? Макар уже просканировал все, уже нагнул и вставил, и даже мысленно залил эти безобразные очки спермой.
А он ведь чувствовала его. Знала, что попала в логово хищника и понимала, кто главный. Больше ей не выбраться. Она может, и пыталась отсрочить свое наказание шутками. И Макара они даже позабавили. Нет ничего лучше бабы, с которой можно не только потрахаться, но и поржать.
А уж когда она выпила залпом водку, шансов Макару она не оставила. Теперь он четко для себя решил, что сегодня возьмет ее в рот. Для профилактики. Научит ее членом, что бросаться на защиту всяких мокрощелок не стоит. О себе нужно думать.
А завтра он решил отвезти ее на крышу высотки и трахнуть возле парапета, чтобы ее лишение девственности запомнилось надолго.
То что она невинная было ясно, как то, что граната не дает осечек, а человек при угрозе жизни готов продать и своего ребенка.
Такой камуфляж способ отогнать от себя всяких недомерков и Макар обязательно похвалит ее языком за то, что хранила свое тело для него.
Сначала вылежит рот, потом соски, и конечно, не забудет о губах между ног, что она сейчас, так тесно сжимает.
А ее глаза невероятного оттенка, только добавляют кайфа, что жидкой лавой течет по его венам, пока он толкается членом в рот, а вскоре со стоном изливает лаву в маленький пухлый ротик, на который так удачно получил, всего лишь списав один из БМВ.
Машина была не последней модели. Толик в пьяном угаре не заметил, как шлюшка завела двигатель и рванула по дороге.
Можно конечно долго ржать думая о том, как он бежал с расстегнутой ширинкой, так и не успев поссать.
Но эта была машина Черкашина и кто-то должен был ответить.
Так удачно сложилось, что ответила Василиса. Имя-то какое чудное.
Он задержал ее голову на себе ровно столько, чтобы она успела проглотить каждую каплю драгоценного семени и только потом отпустил.
Отпустил настолько, чтобы заглянуть в глаза и приблизится к губам. Он хочет их поцеловать. Он не видит в этом ничего криминального, ведь сейчас в ее рту вкус его самого. Он уже близко. Сладкие губы, поблескивающие влагой, так и манят.
Он спустил семя секунду назад, но уже чувствовал, что есть порох в пороховницах только при одной мысли о влажных губах и между ног.
И только он хочет коснуться желанного рта, он закрывается ладошкой, а вторая упирается ему в грудную клетку.
— В чем дело? — с рыком спрашивает он и пытается убрать мешавшую, продолжить игру, ладонь. Но эта малявка взбрыкнула и отпрянула. Да так быстро, что он не успел схватить кофту.
— Помниться поцелуи в договор не входили.
— Что мешает нам немного изменить договор, — резко встает Макар и наступает. Нависает. Давит ростом и своей мужской силой.
Он был удовлетворен, но это только разожгло аппетит. Может быть, и не ждать завтра. Он же джентльмен. А даме требуется ответить взаимностью, довести до такого же состояния, чтобы она кричала не на него, а от его рук и губ.
— Не приближайтесь! Вы дали слово!
— Дай мне право взять его назад, малыш и ты получишь много удовольствия, — усмехается он и сделав еще шаг, все-таки хватает со спины эту сладкую конфетку. Хотел вгрызться в эту прозрачную кожу, посмотреть такая ли она нежная под одеждой.
Руками он уже забрался под нее и даже снова нащупал грудь, чувствуя отчаянное сопротивление.
— Не даю. Я не даю такого права!
— Ты еще скажи, что тебе не понравилось у меня сосать.
— Конечно, нет! — возмущенно вскрикнула она, когда его пальцы обнаружили стоящие сосочки.
— Врешь, малыш, — рыкнул он и протиснулся через тесный ремень брюк и тут же замер, прикрыв глаза от наслаждения. Мягкие, влажные завитки волос были просто восхитительны. Макару дико понравилось, что там не выбрито, как у большинства шлюх. Еще одно доказательство, что она невинная. Невинная, для него.