Конечно, нашему кристаллу было далеко до того красавца в оправе, который я видел в забитой саркофагами зале, где пробудили послушников. С другой стороны, у него и цель была совершенно иной, особенной. Я бережно взял вытянутый, походивший на меч, кристалл и повертел его со всех сторон.

– Замечательно. Но надо уплотнить. Сделать больше, понимаешь?

– Да. Но мне было бы проще работать, если бы я знал, какой цели мы хотим добиться, Седьмой.

– Ты все узнаешь, когда придет время.

Я не спустился от Тера, а напротив, поднялся на самую верхотуру башни. Выбирались сюда редко, да и незачем было. А мне сейчас хотелось побыть одному. В кои-то веки под ногами не путалась Ищущая, не надо было бежать сломя голову по очередному поручению Агонетета. Все от меня зависящее я уже сделал. Теперь только ждать.

Сел на край, свесив ноги. Мне даже на минуту показалось, что я вновь могу видеть будущее. Точнее, возможные варианты его развития. Бред, конечно. Ищущие способны стать Вратарями, Вратари Ищущими – никогда. Но именно сейчас увидеть грядущее казалось легче легкого. Братья, снующие внизу, по мановению моей фантазии обратились в пыль. Ветер гонял ее по пустому замку, рассеивая, забивая в углы. Мне почему-то казалось, что Ядро должно быть именно пустым. Потому что тварям здесь нечего делать.

Что до миров? Кровь, смерть, разрушения. Тем, кто умрет сразу, повезет больше. Другие уйдут в подполье, будут сопротивляться, надеясь уничтожить тех, кого нельзя уничтожить. Потому что на место одной убитой твари придет две. Потому что невозможно совладать с врагом его же оружием.

Мираж исчез, словно того не было. Осталась лишь тяжелая грусть, пепельным налетом покрывшая сердце. Грусть и жалость. Я скорбел вместе с теми, кто сегодня умрет. Теми, кого придется принести в жертву даже не ради победы, а лишь малейшего шанса на нее. Но по-другому, к сожалению, нельзя.

– Сереж, ты что, плачешь? – раздался знакомый голос.

По поводу скрыться от Ищущей это я себя зря обнадежил, конечно. Нельзя пустить реки вспять, невозможно заставить воду перестать точить камень, нет способа сбежать от Рис. Даже если ты умрешь, она найдет тебя на том свете.

– Конечно, нет, Вратари не умеют плакать, – обернулся я.

– Просто твои плечи дрожали. Ну знаешь, так бывает у людей, когда они долго плачут.

– Значит, что-то человеческое во мне осталось?

– Шутишь что ли? Ты вообще почти не изменился. Разве только умнее стал немного. Но тебе даже идет.

– Это комплимент что ли? Кто ты и что сделала с Рис?

– Очень смешно. Не порть момент.

– Какой момент?

Рис подошла вплотную, а я продолжал сидеть. Она положила свои крохотные руки на плечи и прижала свои губы к моим. Не скажу, что все произошло стремительно. Скорее наоборот. Но мне почему-то и в матрицу не пришло отстраниться или попытаться все прекратить.

– Ты что-нибудь чувствуешь? – спросила Рис.

– Наверное. Это очень, очень странно. Я не могу объяснить.

– Ну, вот, видишь, ничего не меняется, – усмехнулась Рис. Но я мог поклясться, что она не выглядела расстроенной. – Не парься, я все понимаю. Ты Вратарь. У вас там все очень сложно. Прям как в статусе социальной сети.

– А что ты почувствовала? – спросил я.

– Будто ты не знаешь. То, что всегда чувствовала. А если ты конкретно о тактильных ощущениях, то будто в детство вернулась.

– Ты в детстве со здоровенными мужиками целовалась?

– Нет, словно песка поела. До сих пор на зубах хрустит.

– Рис, не порть момент.

Девушка не съязвила, как обычно, а просто прижалась ко мне, обхватив руками. Странное, наверное, это было зрелище – крохотная смертная и исполин-Инструктор. Но именно теперь мне на мгновение стало легче. Тяжесть за будущие принесенные жертвы ушла, сохранилась лишь теплота.

Как всегда бывает, хорошие моменты не длятся долго. Я первым заметил фигуру, которая грозила внести хаос в наш крохотный мирок. Мне даже говорить ничего не надо было. Лишь поднять руку в его сторону.

– Ти, в смысле, Троуг, – встрепенулась девушка и сразу отстранилась.

Она каким-то внутренним чутьем научилась распознавать нашего старого друга среди всех остальных послушников. Несмотря на полную боевую экипировку и закрытый шлем. Даже со спины. Я списывал все на женскую интуицию. Всем известно, смертные не могут считывать эманации.

Но было еще кое-что, ускользнувшее сейчас от взора Рис. То, что мог увидеть только Инструктор. Перед нами был не просто послушник, а уже полноценный Вратарь, прошедший инициацию. И еще кое-что. Он нас заметил.