— Правда, Луиза? — он скептически смотрит на меня.

— Да, со стороны виднее.

— Луиза, вам не кажется, что вы сейчас не в себе?

— Ага, я выкурила косяк, — я поднимаю косяк вверх.

— Вам стоит спустится, — Мари прячется за мной, — и прихватить с собой подругу, мы все обсудим наедине.

— Какой смысл? Я принудительно нахожусь здесь.

Он говорит со мной, пытается отвлечь, и у него это выходит, я даже не замечаю, когда Мари уходит. Позади меня оказывается человек в смокинге, служба безопасности, но я не хочу никуда с ним идти.

— Отпусти, остолоп! Прочь, — я выкручиваюсь, попутно пытаясь устоять на ногах, но ничего не выходит, и я лечу куда-то вниз.

В свои объятия меня принимает хлорированная вода бассейна. Моя форма мокрая, впрочем, как и я. Я жадно хватаю воздух, и стараюсь держаться на воде.

— Вы охладились, Мисс Уонг? — Бойс протягивает мне руку, но я показываю ему фак и удаляюсь с этой частной вечеринки, где на меня смотрит каждый присутствующий.

— Я не понимаю, Мистер Бойс, почему эта особь до сих пор находится здесь?

— Мисс Робинсон, вам не нужно этого понимать. Это мое решение, и я не обязан отчитываться перед вами.

— Да, конечно, вы не обязаны, но только посмотрите…

— Закрыли тему, вы можете быть свободны.

Я стояла под дверью, и все слышала. После вчерашнего, я чувствовала себя просто ужасно. Моя голова раскалывалась, а тело ломило после переохлаждения. Кажется, у меня был жар. Чтобы грымза меня не заметила, я спряталась за огромной колонной. Мне все еще не стыдно перед ним. Он заслужил такое отношение.

Мне стоит вернуться в постель. Я бы пробралась незаметно, и очень тихо вела бы себя, но возле моей двери стояли три неприятные особи. Они держали в руках какую-то дрянь. Это растение я заметила только когда подошла ближе и была замечена.

— Эй, ты! — одна из них ткнула в меня пальцем. — Хватайте!

— Тупая курица! — крикнула вторая, и обе девушки схватили меня под руки.

Внутри меня кипел вулкан, и мне хотелось огреть их хорошенько, но мои движения были скованы. Это была крапива. Главарь их банды, темноволосая сучка с ярко красными губами и большим декольте, начала втирать мне растение в кожу. Она держала растение в плотных перчатках, от чего не беспокоилась за себя. Мне было больно, но я терпела, смотрела на нее, а после плюнула в лицо.

— Ах ты, — она собиралась врезать мне в лицо той самой крапивой, но в конце коридора послышался знакомый голос.

— Что здесь происходит? — Бойс стремительно направлялся к нам. Девушки отпустили меня, и отошли в сторону.

Моя кожа до ужаса пекла, и образовались кровоподтеки. Мне хотелось взвыть от боли, будто миллион пчел жалят. Мистер Бойс, кажется, злился, что было не свойственно ему.

— Пошли вон! С сегодняшнего дня не желаю видеть вас здесь!

— Но ведь она…

— Не ваше дело, проваливайте.

Я просто села на присядки, закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Боль — это временная неприятность, но, когда она проходит, наступает облегчение.

— Ты как? — он садится рядом.

— Вам не обязательно быть со мной таким добрым, — я смотрю в его кофейные глаза, и впервые мне не хочется его ударить.

На нем нет той маски скептика и психопата, что обычно, и я не испытываю к нему неприязни.

— Позволь помочь?

— Между прочим, это вы виноваты.

— Знаю, поэтому и хочу помочь.

— Не нужно. Мы с вами не друзья, и я всего лишь девушка, которой вы перешли дорогу.

— Строптивая девушка.

— Привлекает, не так ли? — я встаю и выпрямляюсь.

— Вы флиртуете, Мисс Уонг?

— Вам кажется, Мистер Бойс. У меня есть парень, который благодаря вам в местах лишения свободы.

— Благодаря Вам.

— Отчасти.

Мы припираемся друг с другом, а потом он ведет меня к медсестре, которая, как, оказалось, есть в этом огромном доме. Мне накладывают компресс на кожу, которая пострадала, дают жаропонижающее. Мистер Бойс уезжает по своим делам, а я весь оставшийся день провожу, закрывшись в комнате.

Мы никогда не станем прежними потому, что уже столкнулись лбами, свернули не туда. Ему не стоило трогать нашу бухту, а нам стоило отомстить умнее, ведь он все равно сделал там свой райский курорт. Мы были проигравшими глупцами.

— Ами, я не знаю, что делать.

— Лу, ты должна стойко выдержать свою каторгу. Мне осталось совсем немного, и честно, я свалю, как только закончу. Хочу уехать в столицу. Буду крутиться, как сыр в масле.

— Ты слишком мечтательна, Ами.

— Я слишком далеко гляжу, Лу. Тебе стоит брать с меня пример.