– Неужто хочешь поблагодарить? Приятная неожиданность… Один мой нежно любимый знакомый однажды сказал, когда плакался мне в жилетку: «Такие, как он, никогда не говорят спасибо таким, как я», – а я ему на это: «Да брось ты этого мерзавца, ты от него не только спасибо не дождешься, он тебе и еще кое в чем отказывает…»

– Благодарю тебя за то, что выручил, – перебила Зинта, не дожидаясь, когда собеседник умолкнет – слыхала она о том, что Серебряный Лис известный болтун. – У меня к тебе разговор, только давай куда-нибудь отойдем, чтоб не около покойного, добрых ему посмертных путей.

– Добрых?.. – он насмешливо заломил серебристую бровь. – Если бы я не подоспел, это бы ты здесь валялась, порезанная.

– Все равно стоит пожелать добрых путей, чтобы в следующем рождении человек не повернул опять на кривую дорожку.

– Готов побиться об заклад, этот снова повернет, несмотря на твои благие пожелания. У меня к тебе тоже разговор, идем.

Они вышли на пустынную в поздний час набережную, спустились на каменную площадку возле воды и устроились на скрипучей деревянной скамейке, сплошь покрытой выцарапанными инициалами влюбленных. Демон надвинул капюшон и запахнул плащ. На той стороне уютно желтели окошки кирпичных домов с островерхими крышами, на мостике возился фонарщик, и свет первого из четырех фонарей уже отразился в Сойне зыбким росчерком.

– Говори, чего хотел? – потребовала Зинта внезапно охрипшим голосом.

Испугалась она с некоторым запозданием: уселась на лавочку с демоном Хиалы, который только что человека сожрал… Пусть над ней длань Тавше, а ее Суно – один из сильнейших в Ларвезе экзорцистов, демон-то рядом, свернет ей шею, и она даже пикнуть не успеет. Другое дело, что сбежать от него вряд ли удалось бы.

– А может, ты первая? – лукаво предложил Лис.

– Нет уж, вначале ты, – она перешла на молонский: стыдно же будет, если кто-нибудь подслушает и догадается, кто ее собеседник, а исчадию Нижнего мира без разницы, на каком языке разговаривать.

– Если я сделаю то, чего хочешь ты – взамен сделаешь то, о чем попрошу я?

– Посмотрим. Вначале давай обсудим, чего хочет каждый из нас.

– О, я вижу, тебя не переупрямишь… – так вкрадчиво смеяться умеют только демоны, да еще Эдмар. – Ты ведь лекарка, вот и вылечи меня от той дряни, которую я подцепил.

В первый момент Зинта растерялась: значит, вот о чем речь, ничего дурного… Но потом вспомнила, что лекари-люди не умеют лечить демонов, это для них ёлки темные, как говорят в Молоне, и какую бы хворь ни подцепил Лис, вряд ли она может ему помочь.

– Я бы вылечила, но мы в ваших заболеваниях не разбираемся.

– Оно как раз по твоей части. Меня угораздило вляпаться в свет – в тот самый свет, которому ты служишь. Это не самое желанное из того, что может случиться с демоном Хиалы.

– Каким образом? – обескуражено спросила Зинта.

– Один из ваших в Хиале отметился. Мы приводили в порядок то место, где остался след. Ну, мне и не повезло – я эту дрянь задел, на руке появилось светящееся пятно. Мне сразу оказали первую помощь, но я опасаюсь, что частицы света успели проникнуть под кожу, и теперь я ношу это в себе. Сделай что-нибудь.

– Погоди, один из наших – то есть, лекарь?

– Нет, рангом повыше. Вроде твоей покровительницы, только мозги набекрень. Один из тех, которые считают себя людьми и живут как люди. Кое-кто из наших от них без ума, но я этих восторгов не разделяю. Сможешь забрать просочившиеся в меня частицы света? Подобное тянется к подобному, и ты, наверное, слыхала о том, что высший демон может излечить человека, зараженного тьмой? Между нами говоря, используемый для этого способ у людей считается непристойным, зато он весьма эффективен.

– Знаю, – невозмутимо отозвалась лекарка. – Это помогает, если процесс не стал необратимым. И если демон не обманет.

– Я бы сказал, люди обманывают чаще. Вызовут демона, сторгуются, а в соседней комнате прячется экзорцист, и потом семь потов сойдет, пока выбьешь у заказчика свой гонорар. Мы умеем высасывать и втягивать ту тьму, которая пришла из Нижнего мира. Можешь избавить меня от этого окаянного света? Заметь, я не настаиваю на нашем способе. Вполне допускаю, что для извлечения света необходимо что-то другое, без орального контакта. Главное, избавь меня от этой заразы.

– Даже не представляю, возможно ли это. Раньше такие пациенты ко мне не обращались. А почему ты решил, что свет у тебя внутри?

– Бывает, что я совершаю странные поступки, – ответил Лис после длинной паузы.

Сумерки стали гуще. Возле каменных ступенек плескала вода.

– Странные – это какие?

– Как сегодня вечером. У меня был выбор – меню из трех пунктов: девчонка с корзиной, которая незадолго до этого попалась мне навстречу, или те, за кого ты заступилась, или одинокий прохожий в соседнем переулке, но я предпочел забрать жизнь грабителя. Свет меня к этому ненавязчиво подтолкнул или я сам сделал выбор? Не знаю ответа на этот вопрос…