В одной из гаражных пристроек мы раздобыли две лопаты. Гордон хотел копать один, но я сказала, что не смогу стоять без дела, поэтому теперь мы копали вместе. Сначала он втыкал в землю своё остриё, потом я, он – я – он – я – он…

Мы опустили Вольта в яму прямо в скатерти, и снова принялись за лопаты: я – он – я – он – я…

Весь процесс занял не больше пятнадцати минут. Мы закопали Вольта чуть поодаль от дома, в лесу, под старой сосной. Когда закончили, я врезала лопату в землю рядом с собой и оперлась на нее одной рукой. Помолчав несколько секунд, я решила, что, может быть, Горон захочет что-нибудь сказать напоследок, и, может быть, мне стоит начать это первой, чтобы помочь…

– У Бертрама, моего отчима, была отличная годовалая овчарка, когда мы с мамой к нему переехали. В прошлом году эта собака умерла от старости… Представляешь, прожила целых восемнадцать лет. Для собачьего мира это нонсенс: обычно овчарки доживают до тринадцати лет, а здесь целых восемнадцать… Она так упрямо не хотела отдавать свою душу, что Бертраму пришлось её усыпить, чтобы не мучилась.

Я замолчала, не зная, помогла ли моя речь. Небо над нами серело, в пространстве становилось светлее – максимально тихий и максимально мрачный ноябрьский рассвет.

– Вольт был отличным псом, – наконец произнес Гордон.

И всё. Больше ничего не добавил.

Он вытащил свою лопату из земли, и я вытащила свою, как вдруг я замерла. Прямо передо мной тихо-тихо пролетела огромная снежинка, аккуратно спекировав на взрыхленный нами бугорок земли. Я посмотрела в сторону леса: сквозь серые просветы между замерзшими стволами деревьев тихо опускались крупные снежные перья.

“Сегодня ведь только восьмое ноября?..” – пронеслось у меня в голове. – “Рановато для снега…”.

– Самое время для снега, – вдруг завибрировал в пространстве рядом знакомый мужской голос. Тот самый, который несколько часов назад шептал мне на ухо вопрос: “Не спишь?”.

“Не спишь?.. Не спишь?.. Не спишь?..” – разлилось эхо в моей голове. Да что с этим городом не так?.. В нем всё считается нормой, всему здесь “самое время”?..

Я посмотрела на Гордона и наши взгляды пересеклись. Мне необходимо было узнать, где живут его родители. Вопрос жизни и смерти.

– Ты отвезешь меня кое-куда, – уверенно произнесла я, и старая сосна, у которой мы стояли, вторила моему голосу загадочным скрипом. Падал снег.

– Куда?

– Я скажу тебе позже…

– И как же мне отвезти тебя туда, куда не знаю?

– Отвезёшь, – уверенно отрезала я, развернулась и, неся перед собой лопату, направилась к дому через опускающийся на землю занавес снега.

Поездку пришлось отложить. Снег падал слишком стремительно, что угрожало нам сокрытием улик. Оказалось, не я одна обратила внимание на следы, оставленные у дома. Из-за шедших несколько дней подряд дождей грязь стояла отменная, так что метатель коктейля Молотова наследил изрядно: следы от ботинок сорок первого размера мы заметили не сразу, а вот что нас по-настоящему сильно зацепило, так это следы мотоцикла. Оказалось, Гордон обратил на них внимание и определил марку мотоцикла еще когда мы мчались за ветеринарной помощью, я же заметила их только на обратном пути, но до сих пор не говорила об этом по своим собственным соображениям.

Тщательно отфотографировав все следы вокруг дома и последствия ночного происшествия внутри дома, я вернулась к своему требованию отвезти меня в неизвестном направлении.

– Может быть хотя бы помоешься? – с подозрением покосился на меня Шеридан. – Ты вся в крови.

– Ты тоже. Но дело не ждет.

Когда мы выехали на асфальтированную дорогу, миновав подъездную грунтовую, ведущую к дому, Шеридан затребовал у меня точный адрес пункта нашего назначения. Дальше тянуть не было смысла.

– Отвези меня к своим родителям.

– Что? – усмехнулся он.

– Отвези меня, Шеридан, к своим родителям, – более настойчивым тоном повторила своё требование я.

– Не думал, что наши отношения будут развиваться так быстро, – резко развернулся посреди дороги он.

– Если ты мне откажешь…

– Они живут в другой стороне, агент Нэш, – хмуро ответил он. – Снова Кирана моего подозреваешь?

– Только ты и он знали, что я ночую в той комнате.

– Если бы мы с Кираном хотели тебя убить, ты бы не провела эту ночь в моей постели, а оставалась на условленном месте.

– Я тоже так думала. Но вдруг вы не в связке?

– Киран сам по себе маньячит? – криво усмехнулся шериф. – Да, это очень смешно.

– Мне не смешно. Сегодня я могла не проснуться живой.

– Почему ты думаешь, что это было именно покушение? Может быть тот, кто забрасывал коктейль в окно моего дома, не знал, что в этой комнате может кто-то находиться? Просто это окно ближайшее…

– Ближайшим к дороге является окно гостиной.

– Ладно… – он едва уловимо стукнул по рулю кулаком. – Ладно, окей, предположим, что хотели задеть именно тебя и, да, о том, что ты ночуешь в той комнате, знали только я и Киран, но вот что не сходится: у Кирана круизер Honda Rebel 500, а у нас под окном следы харлея. Как ты это объяснишь?