– Ками, держи дверь изнутри и не высовывайся!.. – он с силой втолкнул девушку обратно в кладовую и сразу же бросился обратно в палату, из которой минутой ранее вывел Камелию. Они были в тупике, эта палата была последней в коридоре, этаж третий – не сможешь выпрыгнуть из окна, не сломав себе ноги. Но он успел спрятать её и успел прошмыгнуть назад в палату за секунду до того, как стрелок вошёл в коридор. И этого пока было достаточно, чтобы выжить, но всё ещё не было достаточно, чтобы оставаться живым и дальше. Последний его шанс – больничная койка.

Он резко упал на пол и закатился под койку, сжавшись на случай, если вдруг придется делать выпад. Он замер. Из своего места расположения он видел через открытую дверь палаты дверь кладовой, в которой оставил Камелию держать дверную ручку изнутри. Как же близко она была… Слишком близко.

Прошла сорок одна секунда с момента найденного Кираном сомнительного укрытия, когда ноги стрелка показались на пороге палаты, в которой Киран скрывался. Ноги, облаченные в дорогостоящие кроссовки GUCCI. Киран уже видел такие непрактичные для здешней местности и поры года кроссовки, видел два дня назад, на ногах человека, с которым разделил пиццу в “Гарцующем олене”.

Ноги начали приближаться. Они подошли совсем близко, остановились почти впритык к койке… Киран практически кожей ощутил, как стрелок слегка нагнулся вперед, он даже услышал, как тот взял оставленную для него на подушке приманку: записку, написанную его рукой, а не рукой искомой стрелком девушки. Но откуда стрелку было знать почерк своей цели?..

“Мама, не переживай, я никуда не сбежала. Хочу поговорить с Джастином Оуэн-Грином кое о чём, до его дома меня подвезет Киран. Целую. Камелия”.

Человек с пистолетом в правой руке смял записку в левом кулаке.

Все замерли: дрожащий от гнева стрелок, прячущийся под койкой в сантиметре от ног стрелка парень и удерживающая изнутри дверь кладовой девушка, наблюдающая за обоими парнями через щель вверху всё ещё спасающей её двери.

Гордону позвонили, когда нам оставалось всего пять километров до въезда в Маунтин Сайлэнс. Чем ближе мы подъезжали к городу, тем заметнее усиливался снегопад, поэтому я переживала о том, что Гордон решил удерживать руль одной рукой, но услышанные мной слова по громкой связи заставили меня забыть о правилах безопасности – обо всём. В больнице случилась перестрелка. Незнакомец в маске стрелял в воздух по пути к палате Камелии Фрост. Ни девушку, ни бывшего с ней парня (Кирана!) до сих пор не нашли. Минуту назад стрелявший скрылся с места преступления не задетый двумя выстрелами в спину, произведенными охранником больницы. Личность стрелявшего не установлена. Медицинский персонал обследует окрестность больницы, считая, что Камелия и Киран могли выпрыгнуть в окно или их могли столкнуть (сценарий Беатрис Санчес). В наметенных за два часа беспрерывного снегопада сугробах до сих пор никого не нашли, несущий же вахту охранник, сейчас разговаривающий с Гордоном по телефону, едва не в истерике просил шерифа приехать на место происшествия. И я не сомневалась в том, что мы поедем именно в больницу, туда, где пропал Его единственный сын, как вдруг, завершив звонок, Гордон выдал:

– С Кираном ничего не случится, – с уверенностью, присущей только отцам сыновей, произнёс он. – Будем брать ублюдка по горячим следам. Он вооружен, так что нам понадобятся бронежилеты.

Гордон вжал педаль газа до упора, не смотря на то, что мы ехали практически вслепую.

Метель усиливалась. Плохие условия для возможной перестрелки. Я была уверена в том, что и я, и Гордон умеем попадать в движущуюся цель и, в случае чего, при таких погодных условиях у нас будет хотя бы незначительный, но шанс попасть в нее фактически с завязанными глазами, поэтому основной вопрос сейчас заключался в том, насколько хорошо владел оружием наш противник.

Маунтин Сайлэнс завалило снегом. Чтобы попасть в полицейский участок нам пришлось разгребать сугроб, образовавшийся на его скрипучем крыльце, уверенно заблокировавший открытие ветхой деревянной двери. Повезло ещё, что хотя бы амбарный замок недостаточно промёрз, чтобы отказываться реагировать на заржавевший от старости ключ.

Стоя посреди кабинета шерифа под раскачивающейся из-за сквозняка голой лампочкой, обдающей комнату мутным светом, я ёжилась под тяжестью неудобного бронежилета. Гордон хотел отдать мне свой бронежилет, так как тот был совсем новым, но даже старый бронежилет, когда-то принадлежащий старику Сафиану, был мне велик, так что смысла натягивать на себя еще больший размер я не видела – я и в этом относительно неплохо пристроилась.

– Показаний Беатрис Санчес о том, что Джастин распространял таблетки среди студентов, будет недостаточно, – поспешно затягивая на себе бронежилетные ремни, говорил Гордон, пока я, уже застегивая поверх своего бронежилета куртку, наблюдала за рваным паром, вырывающимся из его рта. – Необходимы будут еще свидетели, если мы хотим доказать его причастность к распространению легких наркотиков.

– Это уже дело десятое. Главное, что Чад Патель подтвердил факт того, что Зери Гвала упоминала фамилию Фарлоу. Я уверена в том, что и ДНК-анализ подтвердит отцовство нашего клиента. Показания же Камелии Фрост и вовсе прижмут его к стене. Единственное, что останется доказать – это то, что именно он устроил перестрелку в больнице. Но, думаю, и с этим у нас не возникнет особенных проблем.

– Парень был в маске, стрелял только в воздух: ни убитых, ни раненых, вроде как, нет, – застегнув на себе куртку, Гордон взял свой мобильный с верхней полки шкафа, из которого пятью минутами ранее извлёк наши бронежилеты. – Почему Киран не отвечает? – он вдруг сдвинул брови, и на секунду я увидела на его лице серьёзное беспокойство, но он смахнул его с такой легкостью, словно его отцовские инстинктыы были сущим пустяком. Ругнувшись, мой напарник посмотрел в окно, за которым повис ночной мрак. – В этом году не успел заклеить окна… Нужно будет этим заняться.