Если бы она посреди ночи сказала ему, что во дворе чудовище, он бы лениво, но все же пошел хотя бы посмотреть, что там, но стоило ей попросить его прочистить раковину на кухне, как он тут же выходил из себя, мол, что эта за раковина такая, что ее нужно прочищать.

И все бы ничего, ведь Мира всегда знала, что он такой и никогда не питала иллюзий, что он изменится, но в последнее время ей все чаще хотелось спросить у вселенной: когда любовь, забота и терпение стали ее безусловными и непоколебимыми обязанностями?

– Валер, я дома.

– Привет, василек, – промурлыкал страж, переключая каналы. – Осторожней, там мусор течет, – как ни в чем не бывало, добавил он.

– Я заметила, – буркнула она себе под нос, проходя на кухню.

Поставив сумку и пакет с продуктами на стол, Мира помассировала натертое ремнем плечо и закрутила воду, стойко проигнорировав забитую грязной посудой раковину, которая к тому же еще и не сходила.

А вот что она проигнорировать не могла, так это сгоревшую кастрюлю, благоухающую гарью на залитой печке. Рядом валялась пустая упаковка из-под пельменей, предназначенных на ужин, причем, на двоих.

– Опять макароны! – разочарованно выдохнул Валера, проверяя содержимое пакета. – Василек, я, конечно, понимаю, что вся твоя фантазия исчерпывается ночью, – муркнул он, прижимаясь к ее спине и ныряя шаловливыми пальчиками под платье, – но, может, дадим макаронам выходной и закажем пиццу?

– А платить за пиццу ты чем будешь? – усиленно сражаясь с подступавшим раздражением, спросила Мира.

– Натурой принимаешь? – муркнул он, оттягивая край трусиков.

– Доставщик точно не принимает.

– Ты опять за свое! – Валера дернулся и оттолкнул ее. – Снова начинаешь капать мне на мозги и портить настроение!

– Ну, прости, Валера, что я не могу выполнять все твои капризы, – не осталась она в долгу, поправляя платье. Меньше всего ей сейчас хотелось ругаться, но спокойствие и сдержанность, которыми она когда-то славилась, давно остались в Осени. – Мне и так пришлось уже не раз просить деньги у родителей, а работать я смогу пойти не раньше, чем сдам сессию. – "Если такое вообще случится" добавила она про себя.

Стипендия была крошечной, а деньги, которые оставила Люся, и которые Мира нашла вместе с запиской-инструкцией, на что их лучше потратить, на следующее утро после ухода подруги, давно закончились, а попрошайничать у родителей вроде было и нормально в ее возрасте, но вроде и как-то стыдно, ведь они не знали, что расходы она теперь не делила с Люсей, Женей и Эдиком, и, наверное, думали, что она вкушает все прелести студенческой жизни.

После сессии она не планировала возвращаться домой, а собиралась устроиться на работу в столице, в которой даже минимальная зарплата была выше средних заработков в ее родном городке. Да и здесь было проще жить с Валерой, который мало того, что в принципе не умел вести себя тихо и спокойно, так еще и мог в любой момент преподнести сюрприз в виде раны или еще чего-нибудь. Не под кроватью же его было прятать в родительском доме.

– Деньги! Работа! Сессия! – перекривлял страж. – Зачем тебе это вообще нужно?

– Так устроена жизнь, Валер, – устало ответила она, уже давно сбившись со счета, сколько раз она ему это говорила. – Счета не оплачиваются сами, мусор тоже сам не выносится, и холодильник сам, увы, не наполняется. Для этого нужны деньги, а их еще нужно заработать, а чтобы их заработать, нужно что-то из себя представлять, что-то предлагать на рынке труда, понимаешь?

– Нет, не понимаю! – рявкнул он. Глаза цвета моря перед бурей наполнились тучами. – У тебя есть браслеты, и твоя жизнь не ограничена даже вечностью!

– А жить мне эту вечность на что? – в свою очередь повысила голос Мира. – Вечность побираться? Или, может, к ним прилагается и вечное насыщение? Так по тебе, вечно голодному, этого не скажешь!

Взгляд стража погас, и на Миру тяжестью планеты обрушилось чувство вины. Зачем она так сказала?! Ну, голоден он всегда, и что? Он ведь больше времени проводит на своих проклятых заданиях, чем дома с ней, и кто знает, чем он там питается, и вообще!

Виновато опустив глаза, Мира провела рукой по мокрым волосам, и устало выдохнула. Если бы такой разговор был первым, было бы еще пол беды, но он был далеко не первым, и молниеносно, а порой и вовсе без видимой на то причины, менявшееся в последнее время настроение Валеры все больше наталкивало Миру на мысль, что отношения с ней его тяготили так же, как и служба, давно ставшая для него обременительной рутиной.

Раньше она думала, что их отношения будут проходить проверку на прочность братством и заданиями, но по факту они трещали по швам всего лишь из-за повседневных, бытовых мелочей. И вот, как латать эту дырку, она просто не знала.

Мира вплотную подошла к стражу и ласково погладила многочисленные шрамы, покрывавшие его грудь и живот.

– Прости, что я не могу быть другим, – хрипло выдохнул Валера, настроение которого совершило очередной скачок. Он прижал ее к себе, и море эмоций, бушевавшее в нем, захлестнуло Миру новой порцией вины.