Пацанва у меня тем временем занята делом, тоже не особенно увлекательным, но всё-же поживее и поинтереснее переписывания таблиц и текстов. На большом верстаке закреплена тяжеленная бронзовая доска — ага, два с половиной метра длиной. Да ещё и не простая, а с движущейся вдоль неё по направляющим средней частью, подогнанной к ней плотно по месту и тоже довольно увесистой, так что двигать её можно только с помощью специально приделанных к ней рукояток. А двигать её приходится то и дело, потому как заняты мы с ребятами ни чем иным, как разметкой и насечкой шкал монструозной — ага, в масштабе десять к одному — логарифмической линейки. Почему десять к одному? А чтобы влияние неизбежных при ручной разметке неточностей к минимуму свести. Я и больший масштаб применил бы, если бы имеющееся промышленное оборудование позволяло, так что десять к одному — это компромисс между желаемым и реально возможным. Не только политика является искусством возможного. Волний вымеряет линейкой с миллиметровой шкалой очередное деление на шкале доски и размечает риску чертилкой, затем аккуратно надрубает её маленьким зубилом. Это чтобы Икер не ошибся и не напутал, когда и до неё доберётся с ручным гравировальным штихелем, которым углубит её ударами молоточка с контролем ширины и глубины по треугольному шаблону. Тут тоже немалая аккуратность требуется, чтобы донышко канавки относительно исходной риски не сместить — микроны с сотками тут не в счёт, их и Волнию не поймать, а вот десятки какую-то роль уже играют. А мои спиногрызы, как-никак, с ползункового ещё возраста оба в мелкие игрушки играли и мелкую моторику рук развивали, и сейчас это как раз кстати. Кайсар и Мато, купленные в пятилетнем возрасте, в этом смысле позапущеннее, зато постарше и посильнее, так они за рукоятки берутся и движок в середине "линеечки" туда-сюда перемещают, когда их об этом Волний просит. Кому ещё командовать подобным процессом, как не разметчику? Но грубой силой точно, конечно, не сдвинешь, поэтому у обоих есть помощники — у Кайсара фабрициевский Спурий, а у Мато — Ганнибалёныш. Строго говоря, справились бы и без них, но пацанам же интересно, так чтоб под ногами у основняков не путались, я и их тоже припахал — стоят у концов доски с деревянными киянками и лёгкими ударами выполняют тонкую настройку, выставляя движок точно по рискам.

Тут и мелкие, конечно, крутятся — и мой Ремд, и серёгин Тирс. Не гнать же их взашей, верно? Пришлось и им дело найти — Ремд на уже насечённой части шкалы места под цифирь размечает, а Тирс ту цифирь по разметке ударными клеймами наколачивает. Предварительно, конечно — следом за ними уже Артар васькинский аналогично Икеру её ручным штихелем и молотком в окончательный вид приводит. А чтобы не ошибались в работе, на стене висит крупномасштабный, хоть и не особенно точный, рисунок готовой логарифмической линейки, перерисованный из недавно напечатанного нами швецовского справочника по элементарной математике. Рядом — несколько плакатов с пояснениями из него же, без которых я бы хрен чего объяснил им. Я ведь хоть и застал ещё изучение той логарифмической линейки в школе, да и дома-то отцовская ещё была, после она мне так ни разу в жизни и не пригодилась. А нахрена она по делу сдалась, когда куркуляторы уже дешёвые подоспели? Поэтому забыл я её, конечно, после тех школьных лет основательно. Хвала богам, всё-таки не так, как те, кто не знал, да ещё и забыл — я хотя бы уж вспомнил, что была вообще-то такая приспособа для расчётов, когда не было ещё ни хрена ни этих персональных компов, ни даже тех куркуляторов. Восстанавливать-то в памяти когда-то изученное — уж всяко легче, чем с нуля изучать. Если бы ещё только сама линейка живая под рукой была! Вспомни тут поди, как с ней обращаться, когда живьём её в руках нет! В таких условиях и для меня объяснялка из справочника лишней не оказалась.

Но и с ней я без старших пацанов хрен обошёлся бы. Собственно, потому-то я и откладывал работу над ней до момента, когда Юлька хотя бы само понятие о логарифмах и основные приёмы работы с ними нашим юнкерам преподаст. А с Велтуром договорился, чтобы все правительственные совещания в будни на этой неделе провести и выходные от них разгрузить, дабы я мог спокойно с прибывшими домой на побывку и уже сведущими в вопросе парнями серьёзным и ответственным делом заняться. Нет в этом античном мире ни компов, ни куркуляторов, а задач, требующих инженерных расчётов, вагон и маленькая тележка, и без суррогатного куркулятора образца второй половины девятнадцатого века — полная и абсолютная жопа. Нет, ну можно, конечно, в стационарных условиях и по тем же таблицам Брадиса посчитать, и это точнее выйдет, но в полевых условиях, если устраивает точность до трёх значащих цифр, логарифмическая линейка и быстрее, и удобнее. Вплоть до второй половины двадцатого века широко применялась — шутка ли?

— Досточтимый, а зачем эта штука нужна? — по-русски Ганнибалёныш говорит уже правильно, хоть и с гораздо большим акцентом, чем у остальных.

— С ней легко делать без ошибок сложные вычисления, — пояснил я ему, — Ты же изучал уже умножение и деление в столбик? С небольшими числами это очень легко, но с большими — уже громоздко и напрягает мозги. А тут даже считать не нужно — сдвинул вот этот движок на нужную длину и увидел на нужной шкале готовый ответ.

— Так разве бывает? — озадачился пацан, — Как сложить или вычесть что-нибудь на такой штуке, я уже догадался, но чтобы умножать и делить…

— Так ты же у нас молодец, Гамилькар. Ты, считай, понял самое главное, как эта вещь работает. Да, через сложение и вычитание. А умножение и деление сводятся к ним, если применить одну хитрость — логарифмы. Тебе до их изучения ещё далеко, ребята вот только недавно с ними ознакомились, и всех тонкостей я тебе на пальцах не объясню — ты ещё многого не изучил, что нужно для этого знать. Поэтому пока просто запомни, что для любого числа через один довольно сложный приём можно вычислить другое, которое для него будет его логарифмом. И вот эти логарифмы двух чисел складываются, если сами эти исходные числа надо перемножить. Или наоборот, вычитаются, если исходные числа надо разделить. Вот эти неравномерные шкалы — как раз логарифмические. Видишь, вверху на нормальной равномерной шкале исходные числа, с которыми работаем, а строго под ними на логарифмической — их логарифмы, через которые мы и хитрожопим с вычислениями, — пацанва рассмеялась, — И сейчас мы с вами мучаемся все с этой одной линейкой для того, чтобы по ней уже сделать много других, и тогда у каждого из вас будет своя.

— Уже скоро?

— Ну, не в ближайшие дни, конечно. Нам с вами эту бы к зиме закончить, чтобы отвезти её в Лакобригу, а уже там по ней начнут делать другие.

— Так это же сколько нам ждать их? — разочарованно присвистнул Кайсар, — Это же опять каждую по одной.

— По шаблону будет гораздо быстрее, — сообразил Волний, — Мы же шаблон этот как раз здесь и делаем.

— Так всё равно же по одной.

— Мы, ребята, немного схитрожопим там и в этом, — обнадёжил я их, — По этому шаблону сперва сделают три поменьше, но тоже добротных бронзовых. И вот только они уже станут рабочими шаблонами для производства штатных линеек, которые по ним уже и делаться будут сразу по три.

— Всё равно медленно, досточтимый, — заметил Мато, — А первых, получается, ещё дольше ждать придётся.

— Да, придётся потерпеть, — подтвердил я, — Зато они будут делаться быстрее, так что по весне хотя бы уж весь ваш поток ими обеспечим.

— А нам когда? — спросил Артар.

— Куда ты так торопишься? Твоему потоку они и понадобятся-то не раньше, чем через год, и уж к этому-то времени они давно будут готовы и на вас. Ну и для следующего потока в запасе будут на складе, чтобы и для них не было задержек в выдаче, покуда я это производство в Нетонис из Лакобриги буду переносить. Сами же понимаете, что не кому попало такие вещи видеть следует и даже просто знать, что подобное вообще возможно.

— А нам, досточтимый? — Энушат, похоже, уже добила свою таблицу синусов с косинусами, — Почему всё интересное только парням? Мы тоже хотим!

— Тебе-то куда? — подначил её Ганнибалёныш, — Даже не знаешь ведь, что это за штука такая, а всё туда же, подавай такую же и ей.

— Сам такой! — отбрила девка, учащаяся с ним как-никак в одном классе, отчего остальная школота захихикала.

— Энушат, у нас же тоже девчонки есть, — напомнил ей мой наследник, — Будут у нас — будут и у них. Вы поступите в корпус — выдадут в ваш черёд и вам.