Я не уловила момента, когда отбросила трубку, словно обжегшись, но Харрисон поймал ее и положил на место. Потом он поднялся и встал напротив меня, сунув руки в карманы брюк.

— Спасибо… — неизвестно зачем прошептала я и прилегла набок. — Можно я побуду одна?

— Можно, — согласно кивнул Итан, со вздохом присев перед моей кроватью на корточки. Он долго рассматривал мое лицо, скользя по нему непривычно тоскливым взглядом, а после добавил: — Вы, девушки, такие странные. Зачем выбирать себе того, кому ты не нужна?

Я посмотрела на него пристально.

— Да, зачем, Итан? Ты ведь делаешь то же самое.

Боже, какими глазами он уставился на меня, будто в нем что-то взорвалось, а огонь, вспыхнувший во взгляде, немного напугал. Я сглотнула, не мигая буравя парня напряженным взором, боясь отвернуться — вдруг пропущу момент, когда он сорвется.

Но ничего не произошло. Итан просто сцепил пальцы рук, уперев локти в колени, и слегка прикусил костяшки, в ответ глядя на меня задумчиво и как-то… странно.

— Я понял тебя, — наконец, моргнул он, выпрямился и повторил: — Я понял.

Еще бы не понять. Я буквально хлестнула своими словами по его щекам, самой стало невыносимо стыдно из-за такой не присущей мне жестокости. Я вообще менялась на глазах, не осознавая этого, и лишь теперь, когда столкнулась с чужими чувствами, приняла факт — меня ломало изнутри. Я сделала Итану больно, потому что мне тоже было очень больно. Это ли не жестокость?

Я не поехала за Катаржиной. Она вскоре примчалась сама. Расстроенная и молчаливая умылась, улеглась рядом со мной и, обняв меня, пробормотала:

— Ничего, вы еще встретитесь. Я уверена.

Только я не знала, хочу ли видеть Йоакима… Джоуи…

Кого из них? Ведь подруга так и сказала: «Йоакима Ларссона больше нет». Могло ли это значить, что теперь мне предстоит познакомиться с другим человеком? С солистом рок-коллектива, о котором я ничего не знаю. Не знала и раньше, а теперь — подавно.

— У тебя есть их пластинка? — спросила я в темноте.

— Есть.

— Давай послушаем…

Вплоть до рассвета мы с Катаржиной, тихо включив старый проигрыватель и устроившись на одеяле, расстеленном на полу, слушали новый альбом группы «Europe», а после и старые записи, и я со страшной осмысленностью понимала, что никогда не смогу отдать свое сердце другому. Оно буквально заклеймено Йоакимом Ларссоном, его голосом, взглядом. Это навсегда. Невероятно, что такое вообще возможно. Но ведь и правда возможно. Однако от того и было тошно: я никогда не стану счастливой, просто не смогу без него.

We'll keep on headin' through

Lights and shadows

Мы продолжим идти сквозь

Свет и тень.

Europe «Lights and shadows»

Песни «Europe» не выходили у меня из головы.

Джоуи… ох, мне все еще хотелось называть его Йоакимом, но, похоже, это действительно стало совершенно неуместным, учитывая то, как на прошлых выходных повела себя я, и как на это отреагировал «мистер Темпест». Вероятно, тот парень из гаража, которого я знала раньше, так не поступил бы, не бросился во все тяжкие, чего не скажешь о рок-звезде Джоуи Темпесте. Да, я злилась на него. На себя тоже…

— А что ты хотела, моя дорогая? — возмутилась Катаржина у меня за спиной, пока я рылась в шкафу в поисках блузки. — Не будет же он ждать тебя вечно. Парню нужно… э-э-э… иногда расслабляться.

— Да-да, — отмахнулась я, всем видом показывая, что мне все равно, но Кати прекрасно меня знала, потому продолжила:

— Я не думаю, что он сделал нечто из ряда вон…

— Катаржина! — обернулась я к подруге. — Ничего против твоих советов я не имею, но, будь добра, прекрати говорить о нем. У меня и так в голове двадцать четыре часа в сутки звучит музыка «Europe». Я устала, мне нужно выспаться, побыть в тишине, да… да просто книгу почитать, в конце-то концов. Близится важный экзамен, и от него зависит моя дальнейшая судьба. Ты сама знаешь, что на втором курсе я буду изучать непосредственно тонкости профессии пиар-менеджера. Поэтому я должна во что бы то ни стало сдать этот экзамен, так что хватит…

— Не хватит. Я буду напоминать тебе о твоей глупости каждый час, каждую минуту твоего существования, — смеясь, произнесла Кати, — потому что ты невероятная трусиха. Джоуи в шоке от твоего поведения. Ему наверняка кажется, что у тебя что-то не так с головой, — добивала меня подруга, но она, стоило только распахнуться двери, тут же переключила внимание на Алисию, вбежавшую в комнату с выпученными глазами. — Что такое, Мартин, привидение увидела? Или голого «русского»? — Кати задорно расхохоталась, но моя соседка, едва переведя дух, прокричала:

— Да лучше бы увидела голым! Итан дерется… Прямо в холле… Кровищи-и-и…

Она не договорила, потому что Катаржина, падкая на подобные зрелища, уже вскочила с кровати и, провизжав: «Бежим! Бежим!», ринулась к двери. Я тяжело вздохнула, выразительно посмотрела на Алисию, как бы обвиняя ее в болтливости, и, наспех надев футболку, тоже вышла вслед за подругой.

Поскольку Катаржина успела скрыться в лифте, я спускалась вниз по лестнице, и уже примерно на третьем этаже смогла расслышать вопли, которые доносились из холла. Когда я, наконец, оказалась там, Кати мигом выросла рядом и с горящими диким азартом глазами пролепетала: