Внешний вид женщины меня пугает: она, словно сломанная кукла лежит, раскинув руки и ноги, всё её мертвенно бледное тело в синяках и кровоподтёках (особенно торс и бёдра); промежность покрыта заскорузлой бурой коркой; руки изодраны в кровь, от чего на них, даже, больно смотреть; волосы свалялись в колтун; потресканные сухие губы приоткрыты и из уголка рта стекает тоненькая струйка крови. Но она жива! Дыхание очень поверхностное, хриплое, но оно есть! Каким же монстром надо быть, чтобы сотворить такое?!

Я охваченная гневом смотрю на мужчину и только сейчас замечаю, что он очень странно выглядит и его внешность меняется прямо на глазах. Размеры его тела постепенно уменьшаются, лицо из звериной маски обретает человеческие черты, кожа с серого меняет цвет на обычный – смуглый. Его глаза закрыты, но не понятно – спит он или без сознания. Его тело сотрясают спазмы, а на щеках видны дорожки от слёз, наконец, он с душераздирающим криком садится в постели. С глазами полными ужаса и боли он смотрит на женщину. Вдруг, его острые уши дёрнулись, будто он уловил какой-то звук, и он за секунду оказывается стоящим возле женщины с её стороны кровати. Аккуратно, боясь причинить боль, он берёт её на руки, но они трясутся как при болезни Альцгеймера. Усилием воли он останавливает дрожь своих рук, и с максимально возможной скоростью выбегает из комнаты, просто снеся с петель дверь, повернувшись во время движения спиной. Я словно привязанная устремляюсь за ним.

Мелькают плохо освещённые коридоры, пару раз его пытаются остановить странные женщины в красных рясах, но он просто не обращает на них внимания. Наконец, мы оказываемся в лифте, поднимаемся на минус четвёртый этаж. Открываются двери, и меня ослепляет стерильная белизна стен. Мужчина врывается в этот белый мир, словно демон из преисподней. Он кричит, что нужна помощь, немедленно! На его крик прибегает сразу несколько медработников и с ужасом смотрят на него и на женщину, которая безвольно обвисла на его руках.

И тут всё опять завертелось с немыслимой скоростью! Минута и женщина уже лежит на медицинской кровати обклеенная датчиками, с капельницей в руке и кислородной маской на лице. Мужчину к ней не пустили, но выдали ему бельё и одноразовый стерильный комбинезон. Меня не покидает чувство какой-то детской обиды и разочарования, но я пока не могу понять, с чем оно связано. С одной стороны – я злюсь на этого мужчину (как можно было такое сотворить с женщиной!), с другой стороны – мне его жалко, я вижу столько боли и отчаяния в его глазах, что я понимаю – он этого не хотел. Но как он мог тогда это допустить?!

Суета вокруг женщины продолжается. Почему-то если я удаляюсь от неё, чтобы посмотреть как там мужчина, приборы начинают истошно вопить, а медики начинают вкалывать всё новые препараты и с тревогой вглядываются в показатели приборов. Мне жалко её и я решаю остаться с ней, и последнее, что я успеваю увидеть, перед тем как покинуть коридор – не сопротивляющегося мужчину уводят по направлению к лифту двое очень крупных мужчин с такими же острыми ушами как и у всех здесь присутствующих (кроме женщины). Мужчина явно в состоянии аффекта: из широко раскрытых глаз катятся крупные слёзы, руки вновь начали трястись, движения его тела деревянные и заторможенные. «Скорее всего, его ждёт наказание», – почему-то эта мысль рождает во мне два противоречивых чувства: дикий страх за него и в тоже время ликование от того, что он получит по заслугам. От этого противоречия становится больно – оно разрывает меня на части.

Чем больше я смотрю на лицо женщины, тем сильнее мне кажется, что я её знаю. Но откуда? И кто вообще я? Но, пока я не нахожу ответов на эти вопросы. За несколько часов её полностью обследовали и провели операцию по восстановлению её половых органов – они были сильно повреждены. И также прооперировали кисти рук, но надежды, что она сможет ими двигать как раньше, – мало. Мышцы и сухожилия превратились в фарш и восстанавливать там практически нечего. Я вижу, что врачи очень обеспокоены её состоянием, говорят, что у неё очень высокая температура тела и что сердце может не выдержать. Я всем своим существом желаю, её выздоровления, и посылаю, ей свою энергию, не жалея.

Периодически в разговорах врачей слышу имя «Алан», – кто-то ему сопереживает, кто-то надсмехается. Это имя вновь рождает ту бурю противоречивых эмоций, которые возникли у меня, когда уводили того мужчину. Значит, это его имя. Оно не выходит у меня уз головы, я повторяю его как мантру, но не знаю зачем. Вдруг, я слышу оживлённый разговор у самой двери в палату – говорят о том, что в крови Алана были обнаружены вещества вызывающие ускорение прохождения фаз гона, а также вызывающие дополнительное возбуждение. Получается – он не виноват, кто-то его подставил!!!

Эта новость рождает во мне чувство радости и какого-то облегчения. А у женщины в крови обнаружили следы яда, который оказывает угнетающее действие на нервную систему, который мог вызвать паралич или даже смерть!!! А эта новость просто взрывает моё сознание! Её хотели отравить! За что?! Почему?! Но вещества, которые есть в слюне Алана, послужили противоядием, и это спасло ей жизнь. И то это чистая случайность! Яд сделан на основе естественного яда Шессуров и антидот содержится только в их слюне! Оказалось, что Алан имеет примесь крови Шессуров и только поэтому всё сложилось так удачно.