Переодевшись, мы вновь уселись на скамью в ожидании, когда нас позовут. Прислушиваюсь к своим ощущениям – голова продолжает кружиться, в ногах слабость, дышать довольно трудно, руки слегка дрожат. Ощущение жара во всём теле сохранилось, но спустя эти несколько минут – ослабло. Странно, но никакого возбуждающего эффекта я не чувствую. Скорее, ощущаю себя больной, и мне хочется попасть на воздух. Как же мне в таком состоянии танцевать?! А уж про близость даже думать страшно. А вот девушки точно начали возбуждаться: глаза блестят в предвкушении, на щеках лихорадочный румянец, спокойно сидеть они явно не могут – ёрзают по скамейке и поджимают ноги. Может, препарат на меня не подействовал, потому что рассчитан на эшров, а я человек? Ладно, главное в оборок не упасть. А так, Алан для меня в любом случае лучший возбудитель на свете. Вообще не понимаю, зачем нам всем этот допинг?

***

Но, вот, за нами вновь пришла молчаливая провожатая (интересно, почему они всегда молчат?) и привела нас в огромный зал. Даже не верится, что это всё находится под землёй практически в центре Москвы! Зал мне смутно знаком по моим снам-воспоминаниям, только тогда он был менее освещён, чем сейчас. Там где в моей памяти была угольная темнота, теперь просматриваются овальные ниши, в которых находятся двери, видимо, ведущие в отдельные комнаты. Их много и они расположены вдоль двух стен справа и слева от входа. Но такие двери есть не только внизу на нашем уровне, они есть ещё и на втором и третьем «этаже» – так вот почему здесь такой высокий потолок! Как я успела заметить на второй «этаж» можно попасть по каменным лестницам, расположенным в самом начале зала справа и слева от дверей. Возможно, такие же лестницы есть и в конце зала,– для удобства,– а может, и нет. Балюстрада выполнена из камня и выглядит довольно массивно. Она прерывается широкими прямоугольными гранитными колоннами, между которых образуются арки, через которые я и увидела двери. Вообще с архитектурной точки зрения этот зал напомнил мне «Гостиный двор», но по размеру, он всё же поменьше. Знаю, странно в такой момент отвлекаться на архитектуру, но я готова смотреть куда угодно, только не вперёд, – где нас уже ждут наши мужья.

Никакого возбуждения я по-прежнему не чувствую, и поэтому не представляю как справлюсь с поставленной передо мной задачей. Когда до мужчин осталось не больше трёх метров, послышалась музыка, и девушки остановились.

Мотив мелодии навивает мысли о востоке, основным инструментом явно является ханг (металлический барабан), звуки завораживают. Девушки начинают медленно двигаться каждая в своём индивидуальном ритме. Но мужчины пока нас не видят – так как сидят в позе лотоса с закрытыми глазами на полу у основания лестницы, которая ведёт к возвышению, на котором находится алтарь. Их ритуальный наряд состоит только из красных шароваров «афгани», к моему удивлению, даже у Алана они красные, хотя за все эти годы, я привыкла видеть его только в чёрном. Одного взгляда на мужа хватило, чтобы у меня бешено забилось сердце и ёкнуло что-то внутри.

Он такой красивый! Столько лет вместе, а я до сих пор не могу привыкнуть к его идеальным чертам. Его шёлковые чёрные волосы распущены, а прядки у висков заплетены в мелкие косички, которые уходят к затылку, что позволяет отчётливо видеть его острые уши. На мощной смуглой безволосой груди поблёскивает красным неизменный кулон. Его идеальные губы что-то шепчут и Алан начал медленно покачиваться из стороны в сторону.

И тут я вспомнила, что я тоже должна танцевать, чтобы ввести себя в какой-то транс. Постаралась отвлечься от тревожных мыслей, закрыла глаза, стала вслушиваться в мелодию, которая, то увеличивает, то замедляет свой темп. Проблема у меня состоит в том, что я никогда не занималась танцами и после того злополучного новогоднего бала больше вообще не танцевала. Тело продолжает быть скованным и непослушным, а конечности с каждой минутой всё больше наливаются тяжестью. Стараюсь не обращать на это внимание, сосредоточившись на мысли, что я должна через всё пройти несмотря ни на что. Начинаю кружиться вокруг своей оси, запрокидываю голову, развожу руки в стороны, стараюсь не думать вообще ни о чём.

Постепенно музыка начинает уводить меня всё дальше в неведомые миры. Перед моими глазами проплывают удивительной красоты пейзажи, среди них есть те, что я уже изобразила на своих полотнах, и те, что я вижу впервые. Я уже не контролирую своё тело, – оно полностью расслабилось и перешло в автономный режим танца. Мои руки то плавно движутся вдоль тела, то взмывают к потолку, бёдра выписывают «восьмёрку», а ноги отбивают какой-то только им известный ритм. Сейчас мне не важно, как я выгляжу со стороны: глупо, соблазнительно, странно – мне просто хочется двигаться, пока музыка ведёт меня.

В какой-то момент я понимаю, что ритм мелодии изменился-стал более быстрым. Моё тело с радостью откликнулось и закружилось волчком, мне даже показалось, что я сейчас взлечу. Но вместо этого, я вдруг ощутила на своей талии знакомые руки и меня спиной прижали к сильному и очень горячему телу. Мелодия, вновь, стала медленной и тягучей словно мёд, руки Алана плавно и настойчиво оглаживают всё моё тело, сжимают грудь, но пока не трогают самоё сокровенное.

Мы движемся вместе, – плавно раскачиваемся и кружимся, – вдруг Алан поворачивает меня лицом к себе и прижимает к своему пламенному торсу, закидывая мои руки себе на плечи. Я ощущаю, как он часто и мощно дышит, вдыхая запах моего тела, слышу, как в его груди зарождается рык. Я открываю глаза и вижу его почти безумный с отблесками зелёного пламени взгляд – он пожирает меня глазами – это пугает меня. Ритм музыки вновь начал нарастать, руки Алана уже буквально впились в мою спину, и я чувствую, как его когти всё глубже входят в мою нежную кожу. Я вскрикиваю и на долю секунды вижу осмысленный взгляд мужа. И вдруг, он прошептал:

–Беги! – и ослабил свою хватку.

Не до конца понимаю, что происходит, но всё моё существо буквально вопит: «Опасность!!!». И только это позволяет мне воспользоваться дарованной мне свободой и высвободиться из рук невменяемого мужа. Время как будто замедляется – я, как могу далеко, отпрыгиваю от Алана, вижу, как из его взгляда постепенно уходит осознанность, уступая инстинкту охотника; поворачиваю голову и вижу лестницу на второй этаж, поворачиваюсь всем корпусом в ту сторону и бегу что есть силы. Я понимаю, что мне не убежать, но ноги всё равно несут меня, будто паря над полом. Не знаю, почему я решила бежать на второй этаж, – словно сработал инстинкт, а времени думать не было. Оказавшись на втором этаже, я стала дёргать на себя двери, молясь, чтобы хоть одна была открыта. С первыми двумя не повезло, и я слышу глухое рычание позади себя, но вот третья дверь распахнулась, – так как я догадалась толкнуть её внутрь, – и я влетаю в комнату, и, закрыв дверь, облокачиваюсь о неё спиной. С удивлением отмечаю, что в комнате светло – красную охру стен и потолка освещает круглый медный светильник с множеством разнокалиберных отверстий, из которых льётся жёлтый свет. Но это я успела заметить в первую секунду своего пребывания в комнате, а уже во вторую полетела на пол от сильнейшего толчка в дверь, от которого она, содрогнувшись, открылась. Я сильно ударилась руками о каменный пол, ладони ошпарило болью, но я, наверное, действуя на автомате на четвереньках, отбежала к противоположному углу этой небольшой комнаты, и, не поднимаясь на ноги, развернулась лицом к двери, облокотившись спиной о стену.

Сердце бешено колотится, дыхание вырывается со свистом, тело оцепенело от страха, в голове ни одной мысли – сейчас, я напоминаю себе зайца перед волком, а не человека. Мой муж тоже перестаёт быть на себя похожим, – я замечаю, что его тело находится в процессе трансформации. Ну, что, хотела когда-то увидеть мужа в боевой форме? Получите, распишитесь! Ворвавшись в комнату, он не торопится на меня нападать, а только стоит и жадно втягивает носом воздух.

Его кожа уже поменяла цвет на серый, а глаза затопила тьма; пальцы скрючены, будто находясь в спазме; ноги широко расставлены и чуть согнуты в коленях, словно он готовится прыгнуть, и все его мышцы напряжены. Неуловимым для моего глаза движением он захлопывает дверь, устоявшую при его предыдущих действиях. От резкого звука, с которым она захлопывается, я подпрыгиваю на месте, а моё сердце пропускает удар. В комнате наступает оглушительная тишина (закрытая дверь отрезала от нас все звуки внешнего мира) и теперь я слышу слабый треск охваченных трансформацией мышц и костей тела Алана. Этот звук такой жуткий, что я закрываю уши саднящими ладонями и теперь слышу гулкие удары своего бешено колотящегося сердца. Но глаза я закрыть не могу, и как загипнотизированная продолжаю смотреть на жуткий и завораживающий процесс изменения тела своего любимого мужчины. Трансформация заняла не больше минуты, но для меня время словно замедлилось, и я видела всё в малейших деталях.