Я зарычала и свирепо уставилась на старейшину. Я что-то говорила про железный самоконтроль? Затворы слетели к чёртовой бабушке! Сейчас я готова была впиться в шею этому уроду и ничуть не пожалела бы потом об этом. Я им что, подопытная зверушка? Никто не посмеет прикоснуться ко мне даже пальцем!

– Рина, тише-тише. Успокойся, любимая, прошу. – Алан обхватил меня руками и крепко прижал к своему огненному телу. Значит он тоже в бешенстве, раз температура повысилась, но держит себя в руках. Всё, успокаиваюсь. Дыши, Рина, дыши…

– М-да… С самоконтролем у вашей супруги всё ещё явные проблемы, – с явным злорадством в голосе произнёс нэр Тирнал. – В обязательном порядке в кратчайшие сроки займитесь решением этого вопроса! И до тех пор не выпускайте её одну за пределы дома.

– Прошу её простить. Она пережила ужасные вещи, её психологическое состояние всё ещё нуждается в реабилитации, – сухо ответил Алан, продолжая крепко прижимать меня к себе.

– Что ж, на сей раз я не обращу на это внимание, учитывая все обстоятельства. Но это первый и последний раз, – сверкнул глазами нэр Тирнал и вновь сел в своё кресло, небрежно закинув ногу на ногу и сцепив длинные пальцы в замок. – Ири Арина, вы теперь полноправный член нашего общества и теперь никто не будет спускать вам с рук ваше невежество. Человеческие женщины всего лишь дают жизнь нашим детям, и только. Вы же теперь приобрели другой статус и обязаны знать наш язык, культуру, историю и этикет. Этому вас обучит ваш муж и его семья. Также будьте готовы к тому, что если за двадцать лет проблема с вашим бесплодием не решится, ваш муж должен будет взять в жёны вторую человеческую жену для продолжения рода. Мы же не можем допустить, чтобы такой славный род прервался. Правда? – И старейшина, с издёвкой глядя мне в глаза, улыбнулся одним уголком губ, предвкушая мою реакцию.

И она не заставила себя ждать: оглушённая я обмякла в руках мужа и упала бы, не прижимай он меня крепко к себе.

Что?! Вторую жену?! Через двадцать лет…Господи, это какой-то кошмар! Я чувствовала, нет – я знала, что не может быть всё хорошо, как убеждал меня Алан. Почему каждый раз, когда я хочу довериться ему, случается нечто подобное?! Алан, я так хочу верить тебе! Почему ты так со мной поступаешь? Почему, любимый?! Сказать, что я раздавлена, опустошена – это ничего не сказать. Реальность вновь прижала меня каменной плитой, не давая вздохнуть… Не хочу сейчас об этом думать! Я пока не готова. Я в шоке. Но я не собираюсь показывать этим вершителям судеб свою слабость, свою боль.

Взяв себя в руки, я твёрдо встала на ноги и высвободилась из рук Алана. С ним я дома поговорю. А сейчас… быстро мазнула взглядом по старейшинам, а затем смело и жёстко взглянула в глаза нэра Тирнала (этого садиста у власти). Да,…я вижу, как им забавно наблюдать за моими реакциями, им нужно хлеба и зрелищ. Похоже, им очень понравилось наблюдать за моими страданиями во время тренировок и явно хочется ещё. Не-е-ет! Не дождётесь! Не для того я страдала и выжила, чтобы вас развлекать!

Нэр Тирнал так и не дождался от меня комментария, и это явно его разочаровало: огонёк предвкушения в его глазах погас, и взамен появилось раздражение.

– Ири Арина, хочу вас предупредить, – вкрадчиво начал нэр Тирнал. – Вы не должны рассказывать своей подруге подробности произошедшего с вами. Вы же понимаете, что это для её же блага. Официальная версия такова: Вы серьёзно заболели и чтобы выжить вам пришлось пережить некие медицинские манипуляции с вашим телом подробности о которых вы не знаете. Ваш рост и цвет глаз не скроешь, но уши и клыки перед вашей подругой также рекомендую не демонстрировать, как и ваши способности. Ваш случай уникален, и нам не хотелось бы придавать его огласке, так как последствия могут быть неоднозначными. Вы же понимаете, что могут пострадать человеческие женщины? В случае вашего неповиновения или халатности в этом вопросе вы будете наказаны. Но вы, же отнесётесь к этому серьезно, не так ли?

Какой же он мерзкий! Бесит, как же он меня бесит! И как он узнает, расскажу я ей или нет? Через кулон или серьги? В любом случае мы под колпаком и всегда под ним были, это теперь ясно как день. А в душе вновь боль. Чувствую себя морской свинкой для опытов в прозрачном аквариуме. Отвратительно.

Но сейчас надо затаиться и вновь начать жить, жить как человек. Мне нужно время, чтобы собраться с мыслями, осознать новую себя, новую реальность и себя в ней. Я пока не в том положении, чтобы диктовать условия, но я не собираюсь класть свою голову на плаху в угоду их желаниям. Надо получить больше информации и только тогда делать какие-то выводы. А теперь доступ к этой информации у меня будет. Что ж очередное моё желание сбылось: я узнаю об эшрах всё… Я ведь так этого хотела…

– Как вам будет угодно, – сухо ответила я, смотря прямо ему в глаза.

Ох, как ему это не понравилось! Саркастическая ухмылка так и застыла на его лице, а в глазах ярость.

За что же ты так меня ненавидишь? Хотя скорее уж Алана или его семью, а я так – в довесок… Может Аарон не имеет ко всему этому отношения? Может это ты всё подстроил? Тем более у тебя для этого были все возможности?! Почему мы забыли про тебя?

На этом наша аудиенция была окончена. Странно, что остальные старейшины не задали ни одного вопроса…Но так даже лучше, для меня так уж точно! Какие же они все…неприятные типы. Хотя, насчёт «пантеры» сложно что-то сказать, к нему я не почувствовала отторжения. А нэр Рэван (старейшина Айреш) странный. Сначала от него буквально исходили враждебные волны, но потом, он будто переключился и просто внимательно следил за нами, словно затаившись.

До дома нас довезли на той же машине, на которой мы проделали весь путь сюда. С Аланом мы не разговаривали. Я чувствовала, что он в смятении, он раздражён и подавлен. Он явно не знает, как мне всё объяснить, снова… Моё же состояние не поддаётся описанию: я слишком устала, у меня перегрузка. Хочется куда-то уехать, на природу, подальше от людей, где красиво и хорошо. Сам собой у меня вырвался глубокий вздох, отчего Алан вздрогнул.

Марта…что же мне сказать тебе? Я не умею врать. Никогда не умела… А ты не настолько глупа, чтобы слопать ту чушь, что придумали старейшины. Но подвергать тебя опасности я не хочу. Основной рассказ должен исходить от Алана, думаю, у него прекрасный опыт в искажении фактов… Ему она поверит.