Первым из окопа выскочил политрук и, скомандовав остальным бойцам, вскинув свой ППД, бросился к мосту. По румынам, засевшим на деревянном мосту, открыли огонь пулеметчики, заставив тех укрыться за покореженной техникой. Пограничники пошли в атаку, Юрий и Микола, переглянувшись, выскочили из укрытия и побежали вслед за командиром. Вскоре пришли в себя румынские пулеметчики, и с противоположного берега по атакующим бойцам ударил пулеметный огонь. Двое солдат, бежавших впереди, тут же упали, сраженные пулями. Юрий на бегу перепрыгнул упавшего бойца и побежал дальше. Рудко бежал чуть впереди, и Луговой старался не отставать от него. Ноги заплетались, бежать в сапогах по прибрежному песку было крайне неудобно.

Вражеские пулеметы не смолкали, пограничники, неся потери, прорывались к мосту. Тем временем Константинов вел своих бойцов на железнодорожный мост.

На нем сопротивление оказалось куда ожесточённей, чем на деревянном, его атаковал Бойко со своим отрядом. Но, прорвавшись сквозь вражеский огонь к мосту, саперы успешно заминировали мост. Отступив и приведя в действие взрывные устройства, Константинова ждал неприятный сюрприз – мост не рухнул. Бойцам пришлось пробиваться к мосту во второй раз и, заложив в общей сложности около четырехсот килограмм взрывчатки, мост удалось разрушить. Теперь дело оставалось за политруком и его группой.

Румыны, опомнившись от такой внезапной атаки советских бойцов, начали яростно обороняться. Достигнув моста, политрук тут же приказал сапёрам приступить к минированию. Противник, заметив, что советские солдаты собираются взорвать мост, попытался отбить противоположную сторону, но был отброшен назад дружным огнём погранцов. Юрий, укрывшись за деревянной опорой, стрелял в сторону врага, засевшего за уничтоженной машиной на середине моста. В опору вонзались пули, но Юрий, редко высовываясь, метко снимал солдат противника.

Пока для атаковавших мост бойцов все складывалось благополучно, минирование почти было завершено, саперы начали тянуть шнур обратно к позициям пограничников. Румыны старались убить саперов, тогда за дело брались следующие оставшиеся бойцы саперного взвода. Спустя пятнадцать минут боя, Бойко, засевший за будкой караульного, скомандовал отходить, минирование было завершено. Юрий, отстреляв очередную обойму, оглянулся и увидел, что пограничники начали отступать.

«Отлично, значит, сработало, неужели мы справились?» – обрадовался Луговой.

– Юра, отходим! – раздался голос Рудко. Ефрейтор сидел за мешками из песка и стрелял по румынам, пытавшимся подобраться к взрывчатке, чтобы перерезать провода.

– Отступай, я прикрою! – кричал Микола, – давай, пошёл!

Луговой, вставив в винтовку очередную обойму, начал быстро отступать, пригнувшись за уничтоженной техникой. Добежав до ефрейтора, Юра увидел, сколько его товарищей пали на этом мосту. На земле то тут, то там лежали люди в форме советских пограничных войск, люди, которые еще утром радовались, что им удалось пережить вчерашний бой за заставу. Господи, почему ты позволил всему этому случиться? Добраться бы до окопов живыми.

Отступающих прикрывали пулеметные расчеты. Основная часть солдат уже укрылась на своих позициях, а на мосту оставались Луговой, Микола, Бойко и еще несколько солдат. Политрук, подхватив под руку раненого сапера, крикнул отходить. Пограничники, пригнувшись, побежали обратно, стараясь как можно быстрей оказаться в спасительных траншеях. Румынские пулеметы били по нашему берегу не переставая. Соколов, устроившись на новой позиции, следил в прицел за своими товарищами, не забывая при этом снимать вражеских пулеметчиков. Руку Александр уже набил и стрелял без промаха, как заправский снайпер. Как только падал очередной сраженный снайперской пулей румынский пулеметчик, его место через несколько секунд тут же занимал другой. Действия советского снайпера не позволили противнику сконцентрировать пулеметный огонь на пограничниках и помогли большинству из них вернуться живыми после атаки на мост.

Пограничники отступали. Задача была почти выполнена, оставалось только добраться до наших позиций и повернуть рычаг.

Юрий с бойцами бежал позади, прикрывая отход остальных. Внезапно пограничник, который помогал политруку тащить раненого сапера, вскрикнул и упал, ему в спину вонзилась автоматная очередь. Луговой, заметив румынского офицера, стрелявшего с моста, тут же пустил в него пулю. Офицер выронил автомат, схватился за грудь и повис на парапете.

– Микола, подсоби политруку, я прикрою вас! – прокричал Юра.

– Понял! – ответил ефрейтор и подхватил раненого под вторую руку.

Осталось чуть-чуть, мы почти добрались. Еще пара шагов, и все это закончится.

Луговой передернул затвор и нажал на спусковой крючок, но в ответ винтовка издала лишь сухой щелчок. Сержант полез за следующей обоймой, но подсумок оказался пустым. Ну, вот тебе на, приехали. Как же это я так сплоховал и упустил из виду такой важный момент. Патроны надо было экономить. Остается надеяться, что за эти два шага, оставшиеся до окопа меня не пристрелят. Бойко и Рудко уже добрались до окопа и аккуратно опускали туда раненого. Юрию оставалось добежать метра три, как с криком рухнул рядом бежавший пограничник. Он был ранен, пулеметная очередь перебила солдату обе ноги ниже колена. Раненый перекатился на спину и заорал от адской боли. Черт возьми, а ведь почти добежал, Юрий повернулся и, бросившись ничком на песок, пополз к раненому. Подобравшись к нему, сержант схватил того за ворот и потянул в сторону окопа.