– Но почему майор не мог открыто пригласить их на званый ужин в тот вечер?

– Если бы по дороге с партией оружия что-нибудь случилось, если бы возникли любые подозрения по части того ночного мероприятия – а вы знаете, с какой скоростью в деревне разносятся слухи, – все они попали бы в затруднительное положение. Кроме того, маскировка – вторая натура для того сорта людей в случаях, когда дело касается их респектабельности. Их совесть позволяет им предавать свою страну в белых капюшонах, но не в смокингах.

– Если они так боялись, что их узнают, почему не наняли грузчиков из какого-то другого места?

– Не так-то легко переправить группу чужаков в отдаленный район страны, не вызвав при этом пересудов. Строго говоря, это почти невозможно. Майор Кестон однажды уже проделал это, когда сооружал «пристройку» к своему дому, как назвал ее Гарри. Держу пари, пристройка эта состояла из мастерской и уютного подземелья – рабочим, вероятно, объяснили, что это винный погреб, – в котором можно хранить оружие. Тут важно и то, что заговор децентрализован – разделен на водонепроницаемые отсеки, по выражению дяди Джона. Региональная группа Кестона, если мне будет позволено так называть маленькую организацию майора, выполняет свою задачу в известных пределах. Таким образом, при любой случайности ущерб будет ограничен только этим местом, и ниточка не потянется к другим центрам заговора.

– У них наверняка уйма денег, раз они выстроили тот дом и все остальное.

– Да. Это важный момент. Особых сомнений, откуда появилось «наследство» майора Кестона, нет. Ярнолдскую ферму выбрали из-за ее стратегического расположения – рядом с морем, вдали от другого жилья. Бухта Кэтоул – пустынное место, как и дюны над ней. Там легко выгрузить партию оружия, перенести его в грузовик могут те же люди, что его доставили, разгрузить – подручные майора. Если кто-нибудь увидит грузовик на дороге в бухту Кэтоул, водитель скажет, что утомился и свернул не туда с главной дороги. Но ночью – один шанс из тысячи, что до этого дойдет. Кстати, Джорджия, номерные знаки грузовика фальшивые, следовательно, в этом направлении мы никуда не продвинулись. Безусловно, медальон принадлежит одному из главарей заговора, который приезжал в прошлом году на Ярнолдскую ферму, чтобы все организовать, и яркую вещицу каким-то образом утащила сорока. Может, тот человек загорал. Интересно, не даст ли это нам зацепку? – мечтательно проговорил Найджел.

– Проще всего взять группу вооруженных людей и взломать подвал майора, – заметила Джорджия.

– Нет-нет! – возразил сэр Джон. – Я пока не намерен их настораживать. Хочу лишь заставить прекратить выгрузку оружия.

– Как вы предлагаете это сделать? Заминировать бухту Кэтоул?

Глаза сэра Джона сверкнули.

– Ну в подобных радикальных мерах нужды нет. Я намекнул Джимми Блэру – вы знаете этого парня, он ведет колонку «Мои знакомые привидения» в «Дейли пост». Он напишет о призраке Ярнолдского перекрестка, а это привлечет на ферму толпы туристов и исследователей паранормальных явлений. Заговорщикам придется убрать своего часового, пока все это не уляжется. А к тому времени…

Сэр Джон замолчал. Джорджия ощутила, что в воздухе повисла какая-то напряженность. Найджел и его дядя старательно избегали смотреть друг на друга. «Они похожи на двух мальчишек, – подумала она, – которым известна позорная тайна». Они словно хотят сыграть с ней, Джорджией, некую шутку, но не знают, как она ее воспримет. Однако когда сэр Джон заговорил снова, его слова показались вполне безобидными.

– Настоящая проблема заключается в том, чтобы выяснить, кто является руководителями этого движения. Мелкая сошка нас пока не интересует. У молодого Найджела есть идея.

– Разумеется, это чисто теоретически, – произнес Найджел. – При условии, что это движение намеревается установить в Британии некую диктатуру. Итак, чего народ Британии не потерпит, так это диктатуры заурядных политиков. Не сомневаюсь, что заговорщики хотят вызвать кризис, беззаконие, кровопролитие и все остальное, чтобы оправдать появление у кормила власти сильной руки. Мы перестанем подчиняться ей, как только кризис будет преодолен, если только тот человек не будет популярным – не как политик, а как, скажем, свой парень. В стране есть люди, захватившие народное воображение, – англичане по-прежнему втайне симпатизируют приукрашенному образу известного авантюриста, мы ведь все-таки потомки Фрэнсиса Дрейка. Если заговорщики умны, то выберут человека, который сможет сыграть на романтизме англичан и на их склонности обожествлять героев.

– Да, – пробормотала Джорджия, – в этом что-то есть. Вдохновенный любитель. Довериться скорее любителю, чем профессионалу – одна из черт нашего национального романтизма. Но как мы его найдем?

Напряжение снова возросло. Найджел вертел в руках черную деревянную лошадку, которую Джорджия привезла из Африки. Сэр Джон набивал трубку с такой тщательностью, будто заполнял официальные бумаги. Наконец он поднял голову и отрывисто проговорил:

– Нам нужна ваша помощь, моя дорогая.

– Моя? Но я не… А почему не Найджел?

Сэр Джон продолжил:

– Из нас только вы, не считая Найджела, видели фотографию в медальоне, и этот снимок – единственная зацепка. Вы вхожи в модное общество, а центр нашего движения мы должны искать среди богатых семей. Кроме того, буду весьма откровенен с вами, вы сами немного легенда нашей страны, следовательно, данное движение радо будет использовать вас, а в равной мере вы станете великолепной пропагандой против него, когда настанет время решающей схватки.

– «Заговор раскрыт знаменитой женщиной-исследователем!» Боже, вот это заголовок! – воскликнул Найджел.