Марианна

Божечки, что я натворила?! Где моя гордость? Где сопротивление? Ладно, вчера, я была на эмоциях, после той драки, после пережитой опасности, грозившей мне. Но сегодня вот так легко отдалась ему, более того, кайфовала от того безумия, что творил со мной Берк.

Горечь раскаяния жгла нутро. Я чувствовала себя грязной, недостойной своего имени.

Какая же ты дура, Марианна. Где та девочка, мечтавшая о первой брачной ночи со своим мужем? Сергей, прости меня, любимый.
– слезы льются из глаз, заставляя задыхаться от нехватки кислорода. Если я спасусь, как я буду смотреть в его глаза? Как? Берк... я ведь сама ему отдалась, более того, сама хотела, жаждала секса с этим животным. Позволяла врагу, похитителю делать со мной все, что вздумается. стонала, как умалишённая, под ним. Противно и мерзко от себя. Что со мной стало? Неужели это тот самый стокгольмский синдром в действии? Как можно было пасть так низко, Марианна?

Сейчас я ненавижу себя, презираю. И где-то даже больше, чем Берка. И словно издеваясь надо мной, память то и дело подбрасывала образы прошлой ночи и сегодняшнего утра. Жаркие, бесстыдные картинки, делающие меня влажной. Снова, черт возьми!

То, что Берк проделывал с кусочком льда, его язык во мне - я думала, умру от экстаза. Не знаю, как вообще жила раньше без этого кайфа. Как бы ни презирала себя за эти мысли, но я хочу этого. Хочу Берка. Чтобы это животное брал меня снова и снова со всем присущим ему безумием.

В такие моменты я чувствую себя иначе. Никто и никогда не дарил мне таких ощущений. Будто я свободна. Стоит ему коснуться меня, и все оковы падают. Мои внутренние комплексы, запреты и принципы - все становится пустым и неважным. Берк превращает меня в совершенно другого человека. Нет. Не человека - в животное. Такое же, как и он сам.

Сейчас я в его комнате. На его постели. Одна. На мне его футболка. Вдыхаю неустанно запах одежды. Его аромат - сильнейший афродизиак. Стоит вдохнуть, и низ живота стягивает пульсацией. Черт, снова эти мысли. Ну, точно, дьявол.

Берк ушел от меня несколько часов назад. Молча. Ни слова не сказав. Ему позвонил кто-то на мобильный. После разговора он поднялся с постели, оделся и вышел из комнаты. Но это хорошо, что его нет рядом. Быть вдали от него сейчас хорошо для меня. Нужно привести мысли в порядок.

Поднимаюсь с постели. Все тело ломит, ноги ватные. Но я не собираюсь здесь валяться. Не хочу становиться одной из его личных шлюх, типа Зейнеп. Пусть он трахнул меня. Но это ничего не меняет.

Закрыв за собой дверь, направилась по коридору в свою комнату с четким намерением переодеться и приниматься за свои обязанности. Уж лучше мыть посуду, чем быть игрушкой для его утех.

–  Мари, что с тобой случилось?
– стоило зайти в комнату, подскочила с места Оля. Оглядела меня взволнованным взглядом.
– Да ты шутишь, - заулыбалась вдруг приятельница, чем удивила.

–  Я, вроде бы, и слова не сказала, - устало опустилась на кровать.

–  На тебе футболка хозяина. Кстати, его любимая. Детка, ты долбанная счастливица, - протянула соседка с хитрой улыбкой.

–  Я счастливица? Не шути так со мной. Я полная размазня. Это же нужно так себя не ценить... отдаться без попытки сопротивления врагу, - спрятав лицо в ладонях, горько вздохнула. Олька обо всем знает. Нет смысла отнекиваться. Да и, скорее всего, уже весь клуб в курсе. В конце концов, какое мне до них дело? Вот со своей бы совестью сладить.

–  Мари, я тебе одну вещь скажу, - приблизившись, Оля устраивается рядом на моей кровати. Приобняв меня за плечи, заставляет посмотреть на нее.

–  Если запомнишь и усвоишь, сможешь много добиться.

Понимаю, что вряд ли она чем-то поможет. Но решаю все же послушать.

–  Удиви меня.

–  Сейчас ты на опасном пути, но он приведет тебя к победе. Ты зацепила его, понимаешь? И если все правильно разыграешь, сможешь остаться в шоколаде, - подруга возбуждена. Она смотрит на меня широко раскрытыми глазами, так, словно секрет бессмертия раскрывает.

–  Ты на что намекаешь?

–  Я говорю тебе прямо, дурочка. Хозяин запал на тебя, - не дождавшись от меня никакой реакции, вздыхает.
– Он дал тебе свою футболку, Мари, он ни с кем не делится своим. Даже такими мелочами, - разъясняет.
– Ты ночевала где?

–  У него в кровати, - я все еще не понимаю, к чему она клонит.

–  Вот. У него в кровати не оставалась еще ни одна шлюха, даже Зейнеп! Это не позволено! Если они и тр*хаются, то только у нее. Если он тр*хает шлюх, то только в приват-комнатах.

–  И что, мне теперь от счастья прыгать, Оля?!
– клянусь, она меня уже раздражать начинает.
– Он похитил меня! Он лишил меня девственности! Это должен был быть мой жених! Берк украл мою жизнь! Понимаешь?! Я не знаю, что там с отцом! Может, он при смерти уже, у него сердце больное! Я не знаю, что с моей подругой, они выбросили ее, как мусор! И ты хочешь, чтобы я делала вид, будто без ума от этого чудовища?!

–  Дурочка ты, Мари, - отмахивается Оля, поднимаясь с кровати.
– Ни черта не поняла. Никто тебя не отпустит. И выкуп они, возможно, уже получили. Убьют или, в лучшем случае, шлюхой сделают. И тот факт, что Берк подпустил тебя. нужно быть полной идиоткой, чтобы не воспользоваться таким шансом. Подумай об этом. Ты можешь попытаться усыпить его бдительность... можешь постараться сделать так, чтобы этот мужчина жить без тебя не мог. Все лучше, чем то, что имеешь сейчас.