Шрифт:
– Сюда иди, - мой голос хриплый. Сучка просовывает руку сквозь прутья и отпирает замок. Идет ко мне, ее сиськи подпрыгивают в такт шагам, от чего мне хочется немедленно сжать их, а ее отодрать, чтобы неделю ноги вместе свести не могла.
Вебер останавливается в нескольких шагах от меня. Ее глаза расширены от ужаса. Слежу за ее взглядом, и губы растягивает улыбка.
– Страшно?
– киваю на пистолет, зажатый в руке.
– Нет, - тихо отвечает и облизывает губы.
– Раз такая смелая, подойди ближе, - приказываю. Девушка нерешительно подходит ближе, становится между моих ног. Смотрит на меня сверху вниз. Мы снова замолкаем. Смотрю на нее, она дышит глубоко, рвано. Губы приоткрыты, глаза блестят. Неужели малышку заводит страх?
Вытягиваю руку и дулом пистолета провожу по внутренней части ее бедра. Она вздрагивает, но не отодвигается. Поднимаюсь выше, к резинке трусиков. Из ее горла срывается тихий стон. Провожу дулом по лону. Она закрывает глаза и откидывает голову назад. Такая отзывчивая. Такая доверчивая.
– Т-ты не можешь, - голос срывается, - ты не можешь меня трогать. Ты не заплатил. Такие правила.
Встречается со мной взглядом. А я продолжаю гладить ее дулом. Она уже мокрая.
– Руками. Я не могу трогать тебя руками, - в подтверждение своих слов немного сильнее надавливаю пистолетом. Еще немного, и она кончит. Поэтому кладу пистолет на стол. Она тут же распахивает глаза. Они метают молнии. Оргазм был близко, я знаю, малышка.
– Почему ты остановился?
– Потому что не могу тебя трогать.
– К черту правила.
– Нет, я тебе уже объяснял, что правила важны.
– Я хочу тебя, - говорит и тут же сжимает губы, а в меня словно молнией попало. Так торкнули эти слова. В груди - словно что-то лопнуло, и какое-то непонятное чувство затопило.
– Вот он я, - развожу руками.
– По правилам, я не могу тебя трогать, но не ты.
Мои слова до нее доходят не сразу. Вижу ее нерешительность. Уверен, что Марианна сейчас включит заднюю. Но, видимо, я слишком ее недооцениваю. Она каждый раз удивляет меня все больше и больше.
Вебер быстро снимает с себя трусики и расстегивает мои джинсы, приподнимаюсь, чтобы она смогла их стянуть. Смотрит на мой член. Да, девочка, это на тебя такой стояк.
– Я... Я не знаю, что делать, - признается.
– Что хочешь.
Она берет член в руку и поглаживает, как я учил ее вчера. Большим пальцем размазывает по головке каплю смазки. Становится надо мной и рукой направляет в себя член. Чувствую, как ее трясет.
Головка аккурат напротив ее входа, я до осатанения хочу войти в нее. Но она замирает и кладет обе ладошки мне на лицо. Пристально смотрит в глаза.
– Ты ее тр*хал?
– тихо спрашивает, и в глазах такая ... мольба.
Неужели она думает, что я сплю со всеми подряд? В тех условиях, в которых я вырос, я научился ценить себя и свое тело. И не собираюсь растрачивать себя на каждую щелку. Я не из тех, кто меняет партнерш, как перчатки. Но мне нравится то, что я вижу. Мне нравится, что она ревнует, а это именно ревность. Она вкусная, она опьяняет.
Хватаю ее за задницу и руками сжимаю ягодицы.
– Сейчас я тр*хаю только тебя.
И подаюсь бедрами вверх, заполняя собой ее лоно. Она такая мокрая, такая тугая. Прикрывает глаза и хватается за мои плечи.
– Прыгай, джаным, - шепчу в губы и, высовывая язык, провожу по ним. И она начинает прыгать. Насаживается с таким остервенением. Зарывается пальцами в мои волосы и целует. С такой потребностью, от которой срывает крышу. В ее поцелуе столько эмоций, и я их понимаю. Мы оба не знаем, что творим. Мы просто шагнули с обрыва и летим в бездну. Но нам не страшно. Пока мы вместе, нам не будет страшно, и мы никогда не встретимся с землей.
Глава 18
Дыхание рваное, частое. Его пальцы блуждают по моему телу. Он трогает грудь, ласкает шею. Словно в новинку я для него - изучает и немного любуется. Вдох. Выдох. Он касается моих губ. Раскрываю их, касаюсь языком солоноватой кожи. Стоит ли мое падение этого всего? Определенно - да. Видеть его кончающий взгляд, то, с каким обожанием Берк смотрел на меня, заставляло сердце заходится от восторга.
В крови до сих пор бушует алкоголь. и опьяняющий адреналин. я кончила раза три. А он держался до последнего. Сколько силы и власти в этом мужчине! Но слаще всего понимание, что мое представление в клетке и его реакцию видели все: та блондинка, Зейнеп.
Знаю, завтра буду грызть себя, корить. Но я оставлю все сожаления на потом, когда выветрится алкоголь и развеются чары. А сейчас можно представить, что мы - обычная пара. Нет ничего важнее и слаще его губ, ласкающих кожу моей груди.
– Вставай, - легкий шлепок и вдруг ставший жестким тон. Ну, вот и все. Перекидываю ногу, слезаю с его колен. Голова кругом, начинаю падать, но его руки ловят меня, не давая соприкоснуться с полом.
– Слишком много алкоголя, джаным, - звучит насмешливое над ухом.